Глава 5
Деревянная линейка неохотно ползла между рядами букв. Каждое слово давалось с трудом, будто мозг залеплен ириской. После подобного чтения требовалось как следует отдохнуть, промыть глаза особым раствором и хорошенько выспаться, но Соня не планировала давать себе поблажек. Орудуя линейкой, выструганной сердобольным смотрителем Хейзора, она пыталась разобраться, почему пастух Апоха растерял овец на зеленом лугу и к чему это привело. Соне приходилось осваивать детские сказочки, написанные самым простым языком. До витиеватой научной литературы, богатой заумью и написанной неподъемно сложно, ее пока не допускали. Ладно, подождем, а пока почему бы не поразмыслить над злоключениями туповатого Апохи? Что-то грохнуло о стол, и Соня едва не сверзилась со стула. Банка с чернилами заплясала на столешнице, а писчие палочки выпали из опрокинутого стакана. Девушка усмирила чернильницу и недовольно посмотрела на незваного гостя. Удивленно хмыкнула. - Это... привет. Молчун пытался улыбаться, но выходило несколько натянуто. Пальцы то и дело теребили тяжелую колодку на руке - именно ей он грохнул о стол, когда садился. Соня кивнула, отвечая на приветствие. На ее памяти это был первый случай, когда молчун раскрыл рот не в присутствии мастеров. - Читаешь? Вновь кивок. - Про Апоху? Он редкий олух, - парень вновь нелепо улыбнулся. Затем заприметил, что Соня смотрит на него несколько удивленно, и торопливо представился: - Меня зовут Джосев. А ты, по-моему, Соня? Он выглядел взволнованным и смущенным одновременно. Свободной рукой принялся собирать писчие палочки и неуклюже запихивать их в стакан. Соня закатила глаза - что за придурок! Потеет, дергается, чего ему нужно? Взрослый дуболом, а ведет себя как стеснительный ребенок в чужой компании. Она ухватила его за предплечье. Джосев смахнул пот с лица, немного помолчал, а потом выпалил: - Я здесь не по своей воле! Это все мастера! - он перевел дух и продолжил. - Говорят, нельзя замыкаться в себе. А я не хочу говорить ни с кем в Хейзоре. Нет желания, мы все слишком разные. Но мастера настаивают, грозят наказаниями... даже выгнать обещают. А в городе меня убьют охотники на магов! Сукины дети, так и вьются вокруг Хейзора. Забьют кнутами или утопят. Нет, мне нельзя уходить. Что ж, подумала Соня, это в духе мастеров. Методы у них не отличаются человеколюбием, а о поблажках можно даже не заикаться. Как они говорят? Вы здесь исключительно по своей воле! Сложно поспорить. - ...я вот и решил, что, поскольку чужой здесь для всех, а, ты, хоть и не по своей воле, но тоже молчалива, нам будет проще наладить общение. Ты не против? Если против - тут же уйду. Соня на мгновение задумалась. Парень был нелеп, но за его странноватым обликом крылось нечто интересное. Сложно описать словами, девушка будто видела тень, выглядывающую из-за угла, в то время как человек, ее отбрасывающий, оставался скрыт. - Отлично! - воскликнул Джосев, когда она кивнула. - Я не столь надоедлив, как твоя подруга-коротышка, просто время от времени буду заходить, хорошо? Ей дважды меняли швы, и оба раза опаивали сонным зельем. Соня даже смирилась с мыслью, что ее лицо навсегда останется изуродованным из-за шрамов. Она проплакала пару ночей, но, в конец концов, пришла к выводу, что важнее всего вернуться домой, а уж потом - хоть к хирургу пластическому... Самое гадкое, некого даже было обвинить во всех злоключениях. Поначалу она валила злобу на старуху-травницу, но со временем поняла, что виновны тут силы отнюдь не человеческие. Уроки давно превратились в рутину, и лишь изредка ученикам подкидывали какие-нибудь новые занятия. За все время ни один из них не покинул стен замка, и, по всей видимости, никто и не должен был его покидать. Прогулки по двору осточертели, от вида серых стен и неудобных столов и стульев становилось тошно. Поскольку ни кухарок, ни уборщиков в Хейзоре не водилось, все хозяйственные хлопоты падали на плечи магов, что не прибавляло радости. Ротфус лишь растапливал камины в общих залах и следил за местным живым уголком, который мастера гордо именовали «бестиарий». Тем не менее, несмотря на все неприятные стороны учебы и плотный график, Соня быстро одолела местное письмо. По крайне мере, могла общаться с Тун и Джосефом. Смотритель Хейзора раздобыл для нее угольные палочки и подходящую доску, покрытую особым лаком. Редко удавалось собраться втроем, поскольку парень и девушка-знахарка друг друга недолюбливали. - Я так и не нашла ни слова о вербальном маге, - Тун пила темный густой напиток, отдаленно напоминавший кофе. Они сидели на витой лестнице, ведущей в библиотечную башню. Через парапет были видны крыши домов, поля, широкая полоска полноводной после зимы реки. Это место любили почти все ученики Хейзора, и занять его было редкой удачей. Они только что закончили драить полы в библиотеке и прилегающих к ней коридорах, наслаждались заслуженным отдыхом и свежим ветерком. Соня заскрипела угольком по доске. - Да, ты права, - Тун кивнула, - я находила кое-какие записи о других вербальных магах, но ни слова о Хейзорском. Если верить летописям, то первый такой маг появился в нашу Эпоху. Что делал и чем прославился - непонятно. Был, жил, помер. Второй как в деревенской байке: ходил по горному перевалу между королевствами церковного протектората и расчищал завалы. Да так и помер под камнями, спасая то ли селян, то ли королевскую семью. Скукотище... А ты как думаешь, что нужно натворить, чтобы угодить в подпол? Соня ответила. То были не ее мысли, а предположение Джосефа. Парень считал, что маг оказался не по зубам мастерам, либо учинил нечто воистину жуткое. - Глупости, - отмахнулась знахарка. Она разбавила густой напиток холодным молоком из глиняной бутылочки и протянула чашку Соне. По вкусу это напоминало слегка пережженное, приторно-сладкое какао, которое тяжело тянулось через соломинку. - Если бы он крупно накуролесил, правители приказали бы его убить. Да охотники на магов и сами с удовольствием пришлепнули бы дурака. Нет, тут дело таинственнее. Недаром ведь его имени нет в летописях. Самая Соня считала, что маг был слишком опасен, чтобы учить его или отпускать на свободу. Мастера, хоть и вели себя зачастую деспотично, относились к одаренным людям с теплотой, и, вероятно, попросту не захотели губить ни в чем неповинную душу. А чтобы правители не надавали по шапке - заперли бедолагу в подпол и никуда его имя не вписывали. Ждали, когда он усмирит дар. По крайней мере, в это хотелось верить. Образ заточенного в темноте человека довлел над Соней, заставляя все силы бросать на учебу и укрощение дара. Уголек скользнул по доске. - Что? - встрепенулась Тун. - Опять читать? Ну, ты и заучка, подруга! Знахарка достала из сумки с исписанными листами небольшой деревянный тубус, в каких хранились старые письмена. - Здесь четверть книги. Я никогда не интересовалась Второй Эпохой, уж больно жуткое время... И чего тебя так тянет к этим подземным городам? Соню тянуло не к городам, а к людям, которые жили в них. Она не забыла книги, которые видела, и собиралась понять, что сотворили маги. Скорее всего, они призвали чудовище, либо демона. Призвали из пустоты, точно так же, как некие силы призвали сюда ее... Но знать Тун все подробности не обязательно. - Джосев знает, что ты читаешь? Отрицательный ответ.