Вдруг опрометью соскочила
Стремглав с постели кувырком;
И чуть-чуть рыла не разбила,
Не ударилась в стену лбом.
Всех барских барынь разбудила;
А девок чуть не перебила,
Не давши и очнуться им.
«Скорей, кричала, умыванья,
«Белил, румян и притиранья,
«С уборным столиком моим».
Французски ветреные моды
Никто еще совсем не знал
В тогдашни простодушны годы;
Никто никак не помышлял,
Что сделала сама природа,
Переворачивать в урода,
И опрокидывать верх дном.
На обезьян в тогдашни веки
Не походили человеки;
Все шло порядком-чередом.
Бараньи кудри и с рогами
Не громоздили из волос,
И поседелыми висками
Не чванился молокосос;
Не кутались молодки в латы;
Из кружев с башнями палаты
Не строили на головах;
Согласно с матерью природой
Рядились все одною модой,
Как хаживали при отцах.
Дидона долго выбирала
Что понаряднее надеть;
Без толку перешурмовала
И взбудоражила всю клеть.
По всем углам везде совалась,
В ларцах и сундуках копалась
И перерыла всё копром.
Поспешно столько торопилась,
Что чуть с досады не взбесилась,
И не простилася с умом.
Едва не лопнула с надсады
И не осталась без души:
Все праздничны ее наряды
Казались ей нехороши.
Что для себя ни выбирала,
С досады под ноги кидала;
Всё ей казалось не на лад;
Всё не к лицу, и не пристало;
Всё ей красы не прибавляло;
Всё было гадко, невпопад.
Кой-как насилу умудрилась
И справилася наконец;
И в ту ж минуту торопилась
Одеть себя как под венец.
Ни на пядень не вставши с места
Принарядилась как невеста
К девичнику иль на сговор;
Надела штофну телогрею,
Напутала себе на шею
Жемчуг нанизанный в узор.
С кваском головку причесавши
По моде бабушек своих,
Под сборник косы подобравши
На вытяжку скрутила их;
Пригладила и прилощила,
Большим кокошником прикрыла
С печной заслон величиной,
Обнизанный весь вкруг рядами
Каменьями и жемчугами,
И канителью золотой.
Лицо с белилами умыла
Одной гуляфною водой,
И притираньем налощила
Почти на палец толщиной;
Накрасила сандалом губы,
И сажей начернила зубы,
Натерла брови колесом
Изведши все почти сурмилы,
И по лицу тоненько жилы
Намазала карандашом.
И как совсем уже оделась
И нарядилась на подряд,
То долго времени смотрелась
По зеркалам вперед и взад;
Потом собой налюбовавшись,
Изволила тотчас поднявшись
Пойти к Енею на поклон;
О том ни мало не спросяся,
Лежит ли в ложе растеняся,
Иль встал уже с постели она
Меж тем услужливый мальчишка,
Красавицы Венеры сын,
Заботился, чтобы братишка
Его не горевал один.
Схватя свой лук и со стрелами,
Пустился скорыми шагами
За бедною Дидоной вслед;
И сам поотходя в сторонку
Без шабаша пускал в догонку
Любовны стрелы на пролет.
Пробито было все сердечко
Насквозь как будто решето;
И всякое на нем местечко
Как будто варом улито.
Пропала бедная Дидона
От Купидонова трезвона!
Совсем уж стала не своя!
С толпой рассталась своею;
Велела, чтобы вместе с нею
Одна Анюта шла ея.
Рука с рукой с сестрой схватившись
Бежали высуня язык,
Нигде никак не становившись
На двор к Енею напрямик;
Как пули из винтовки мчались,
И до земли не дотыкались,
Вертелся вслед дымок столбом;
В прискачку на рысях бежали;
Лишь каблучки одни сверкали
В великом поспешеньи том.
Дидона только лишь вбежала
К Енею на широкий двор,
Скорей как можно поспешала
Насытить им свой жадный взор.
На силу-то могла дождаться,
Чтоб дать ему поприубраться
На скору руку как-нибудь.
Он спал еще тогда в постеле;
Была рубашка лишь на теле,
И чисто на распашку грудь.