«Смотря из-под бровей сгущенных
«Как будто на часах драбант,
«На креслах кровью позлащенных
«Сидит угрюмый Радамант;
«Всех в аде судит он и рядит;
«Кто прав, тех по головке гладит,
«А виноватых тормошит
«Без милости всех и пощады,
«И никакой для них награды
«Во веки вечны не сулит.
«Ко смерти он не осуждает
«Своим решеньем никого;
«Но муки тяжки налагает
«Несносней ада самого.
«Сечет всех, вешает, бичует,
«Клеймит, бьет, жарит, колесует,
«И деревянною пилой
«Пилит, и с гор крутых свергает,
«И поминутно окропляет
«Горячей серой и смолой.
«Низверженные верх ногами
«С высоких гор вниз кубарем
«Неведомыми чудесами,
«Как будто не были ни в чем,
«Являются на прежне место.
«Как блинно на опаре тесто
«Их кожа бухнет и растет;
«Иссеченное заживает
«И к новым ранам поспевает;
«Им отдыха ни мало нет.
«Здесь мучится за все проказы
«Честолюбивый Салмоней,
«Имея все в себе заразы
«Несносной гордости своей,
«Титей, ужасный мужичина,
«Рослее всяка исполина,
«Растянут в кольцах здесь ревет
«Вой страшный с криком испуская;
«К нему ворона прилетая
«Целком клочками печень рвет,
«Тантал голодной смертью тая
«Пустое должен лишь глотать,
«На ествы набранны взирая
«Не может ничего поймать;
«Он сколько рот ни разевает
«И как прилежно ни хватает,
«Но на зуб ничего нейдет;
«Качается всё над усами
«Большими жирными кусками,
«А в рот никак не попадет.
«Нежалостлива Тизифона
«На муки все их не смотря,
«Во исполнение закона
«Плутона, своего царя,
«Сечет живыми их змеями,
«Которы острыми зубами
«Кусают их и тормошат.
«Сестры ее, такие ж корги,
«Толико ж для несчастных строги,
«Всех с нею взапуски тузят».
Еней стоял развеся уши,
Сивиллу слушая свою,
Как в аде злые мертвых души
За шалость с резвостью свою
Трезвоны плотны принимали,
Что только кости лищь трещали,
От Тизифониных плетей;
Всему тому весьма дивился,
Как небывальщине чудился,
Но принужден был верить ей,
Меж тем как корга напевала
Енею сказки своему,
И толковито научала
Обычью адскому всему,—
Ворота замка отворились,
И взору странников явились
Различных тысячи чудес.
Еней к старухе прижимался,
И в изумлении кривлялся,
Как перед завтренею бес.
Сынка Сивилла ободряя,
Сказала молодцу: «Небось!
«К чему в тебе боязнь такая?
«Пожалуй страх ты весь отбрось
«И кинь из сердца всю кручину.
«Тебя, удалого детину,
«Я здесь в обиду не отдам.
«Плутон, стран здешних воевода,
«Узнавши, ты какого рода,
«С отменной честью встретит сам.
«Покамест же, чтоб не напрасно
«Нам время попусту терять,
«Жилище здешне всё ужасно
«Хочу по пальцам рассказать
«Тебе, сердечному дружечку,
«И как несмысленну овечку,
«Незнавшую еще волков,
«Во всем порядочно наставлю
«И ни пылинки не оставлю,
«Чтоб ты на всё мог быть готов.
«Ты видишь дым густой клубками
«Выскакивающий с огнем.
«С пятьюдесятью головами
«Недремлющ сторож в замке сем
«Поставлен вместо гарнизона;
«И в замок адского Плутона
«Живых не впустит никого,
«Разинув рты все по аршину,
«Сжигает всех так как мякину,
«Не оставляя ничего.
«Теперь я думаю что можно
«Тебя Плутону показать;
«Смотри: готовься ж ты как должно,
«Чин чином пред него предстать;
«А царства адского княгине,
«Жене Плутона Прозерпине,
«С учтивостию щегольской
«На цыпочках шагнув поближе
«И поклонялся ей пониже
«Поднесть сучок наш золотой».
Еней таращил нараспашку
И раздирал свои глаза,
Их протирая об рубашку,
Но ни малейшего аза
Не мог приметить пред собою.
Сумрачной было то порою
В осеннюю претемну ночь;
Герой наш не видал ни крошки,
Хоть пялил все глаза как плошки,
И разевал их во всю мочь.