В конце концов ему пришлось одной рукой сорвать с плеча арфу и тронуть струны. Ллиан тут же успокоилась.
Вскоре после полудня бард услышал слабый звук боевого рога.
– Это Тарен, – сказал Ффлеуддур. – Они беспокоятся о нас. Ничего, надеюсь, мы их скоро нагоним.
Путники пришпорили коней, но расстояние между ними и отрядом Гвидиона не уменьшалось. С наступлением темноты они, усталые, решили остановиться на ночлег.
Утром с новыми силами двинулись в путь. По расчетам Ффлеуддура, они отстали от товарищей не больше чем на полдня. Король Рун, которому не терпелось попасть в Каер Кадарн, без передышки понукал свою серую в яблоках кобылку, но она все равно не могла бежать так же быстро, как Ллиан и Ллуагор. Эйлонви и Ффлеуддуру часто приходилось сдерживать своих скакунов и поджидать пыхтящего в седле Руна.
День был в самом разгаре. Они немного притомились и ехали неспешным шагом, когда король Рун вдруг радостно вскрикнул. Впереди взглядам открылся Каер Кадарн. За деревьями уже явственно различался темно-красный стяг на башне. Спутники готовы были пришпорить коней, когда Эйлонви подняла руку, призывая остановиться. Она, нахмурившись, смотрела на стяг.
– Как странно, – произнесла Эйлонви. – Я вижу славного черного медведя короля Смойта. Но ведь Гвидион уже должен был приехать. Почему же не развевается знамя Дома Дон? Королева Телерия учила меня, что долг вежливости предписывает поднимать на башне флаг знатного гостя, члена королевского дома. Я не вижу Золотого Солнца Дон. Странно.
– В обычных обстоятельствах это необходимо, согласен, – ответил Ффлеуддур. – Но вряд ли сейчас лорд Гвидион жаждет, чтобы кто-нибудь знал о его приезде. Он, вероятно, попросил Смойта не придавать значения условностям. Вполне разумная предосторожность.
– Да, конечно, – согласилась Эйлонви, – а я об этом и не подумала. Какой же ты умный!
Бард счастливо улыбнулся:
– Опыт, принцесса. Большой опыт. Но не расстраивайся. Ты еще наберешься мудрости.
– И все равно, – не успокаивалась Эйлонви, когда они двинулись вперед, – странно, что и ворота закрыты. Зная короля Смойта, я бы ожидала, что ворота замка будут распахнуты настежь и нас встретит почетный караул во главе с самим Смойтом.
Ффлеуддур только отмахнулся.
– Ничего подобного, – небрежно сказал он. – Лорд Гвидион идет дорогой смертельной опасности, а не гуляет на пиру. Я знаю, как это делается. Привелось выполнять тысячи секретных заданий… ну… уж одно-два точно, – поспешно добавил он, косясь на арфу. – Вот почему я заранее был уверен, что Каер Кадарн будет закрыт на все задвижки, замки и щеколды – плотно, как раковина устрицы.
– Да, – опять согласилась Эйлонви, – я уверена, что ты больше меня знаешь о таких вещах.
Тем не менее она пристально вглядывалась в грозно молчащий замок и наконец сказала неуверенно:
– Король Смойт, насколько я знаю, не воюет сейчас с соседями. Двух дозорных на стенах было бы вполне достаточно. Зачем там стоит целый отряд лучников?
– Естественно, для защиты лорда Гвидиона, – ответил бард.
– Но если никто не должен знать, что Гвидион здесь… – упорствовала Эйлонви.
– Клянусь Великим Белином, – воскликнул Ффлеуддур, останавливая Ллиан, – из-за тебя у меня голова пошла кругом! Ты хочешь сказать, что Гвидиона в Каер Кадарн нет? Если так, мы это скоро выясним. А если он там, то тем более выясним. – Ффлеуддур почесал взъерошенную голову. – Но если его там нет, тогда почему нет? Что могло случиться? А если он там, то о чем беспокоиться? Да-а, если же его там нет… О проклятье! Ты и меня заставила опасаться. Я не понимаю…
– Вот и я не понимаю, – ответила Эйлонви. – Все, что я знаю… а я даже не знаю, что я знаю… Ой, не могу я объяснить!.. Просто я вижу, что замок на вид неправильный… Нет, не на вид, а… На вкус? Нет… В общем, не важно! – вдруг взорвалась она. – У меня от него мурашки по коже, и вообще он мне не нравится. В твоем опыте, Ффлеуддур, я не сомневаюсь, но мои бабушки и прабабушки все до одной были волшебницами. И я бы стала волшебницей, если бы не решила стать просто молодой леди.
– Волшебство! – недовольно пробормотал бард. – Держись от него подальше! Не суй нос не в свое дело… Это тоже мой опыт. Волшебство никогда до добра не доводит.
– Послушай, – вмешался Рун, – если принцесса чувствует что-то неладное, я охотно съезжу вперед и все выясню. Честно постучу в ворота и все выспрошу.
– Ерунда! – отмахнулся Ффлеуддур. – Я уверен, там все в порядке. – Струна на арфе оборвалась и громко зазвенела. Бард прокашлялся. – Нет, по правде говоря, вовсе не уверен. Клянусь Великим Белином! Девушка заронила мне в голову мысль, которую я никак не могу оттуда вытряхнуть. С одной стороны, все выглядит нормально, а с другой – все не так… – Он обернулся к Эйлонви: – Просто для того, чтобы успокоить тебя… меня то есть… я первым пойду и все разведаю. Как странствующий бард, я могу входить и выходить куда заблагорассудится. Если что-то не так, никто меня не заподозрит. А если нет, то тем более беды не будет. Оставайтесь здесь. Я очень скоро вернусь. И мы еще посмеемся над всем этим за столом короля Смойта, – добавил он без всякой уверенности.