Согласно директиве ОКВ № 33 от 19 июля 1941 г., группе армий "Юг" предстояло уничтожить 12-ю и 6-ю армии противника и совместно с ГА "Центр" разгромить 5-ю армию. (Вместе с разгромом 5-й армии, по мнению немецкого командования, устранялось препятствие, мешающее быстрому продвижению немецких сил южнее Припятских болот - М. М.). ГА "Север" должна была обеспечить стык 18-й армии и 4-й танковой группы и обезопасить свой восточный фланг силами 16-й армии. Многосложная задача стояла перед ГА "Центр" - прикрыть правый фланг ГА "Север"; перерезать дорогу Москва-Ленинград; помочь наступлению ГА "Юг", продвигаясь силами 2-й армии и 2-й танковой группы в юго-восточном направлении; и "осуществлять дальнейшее наступление на Москву силами пехотных соединений"{96}.
23 июля 1941 г. в дополнении к этой директиве, подписанной В. Кейтелем, было указано, что группе армий "Центр" силами пехотных соединений необходимо "разбить противника, расположенного между Смоленском и Москвой и, по возможности, выдвинуть при этом свой левый фланг, овладеть Москвой". 3-ю танковую группу намечалось временно передать в подчинение ГА "Север" с задачей обеспечения правого фланга группировки во время захвата Ленинграда{97}. Вызывает удивление такое решение верховного командования Германии - бои под Смоленском были в самом разгаре, немцы несли значительные потери как в людях, так и в технике. В этих условиях ставить задачу прорваться к советской столице только пехотными соединениями было, по меньшей мере, самонадеянно. Ослабленной ГА "Центр" это было вряд ли под силу.
В тот же день Браухич выразил свое несогласие с задачами директивы № 33 и дополнения к ней, указав на преждевременность осуществления оперативного замысла пока не будут закончены происходящие сражения в полосе ГА "Центр"{98}.
Однако мнение Браухича не было принято в расчет и ему не оставалось ничего другого как конкретизировать указания ОКВ. 24 июля 1941 г. штаб фон Бока получил следующие указания генштаба ОКХ: 3-ю танковую группу оперативно подчинить ГА "Север" с задачей - "быстро и окончательно устранить связь между Москвой и Ленинградом". 2-я танковая группа должна была быть готова к тому, чтобы под общим командованием генерал-фельдмаршала Клюге (командующего 4-й армией) "...действовать совместно с ГА "Юг" и по ее указаниям с общей линии Гомель-Брянск в юго-восточном направлении...". Таким образом, на ослабленные силы двух армий группы фон Бока (9-я и 4-я полевые армии) легла задача: "...согласно решению фюрера относительно дальнейшего ведения операций... как только по завершению сражения за Смоленск достаточные силы выдвинуться вперед, оставшимся пехотным соединениям 4-й и 9-й армий разбить находящегося еще между Москвой и Смоленском силы противника и овладеть промышленным районом севернее и южнее Москвы..."{99}
Распределение сил центральной группировки немецких войск по трем расходящимся направлениям вызвало критику у фон Бока. Ему было не понятно, почему надо было отказаться от достижения "быстрого успеха" на востоке ради усиления других групп армий{100}. Он осознавал, что после поворота 2-й танковой группы на юг, фронт его объединения еще более растянется, а оставшимися силами будет очень нелегко, если вообще возможно, продолжать наступление в восточном направлении. "Русские "обтягивают" весь фронт группы армий и везде готовы к бою..." - сообщал он главнокомандующему сухопутными войсками в разговоре по телефону 26 июля 1941 г.{101}
В своем докладе от 29 июля 1941 г. штаб ГА "Центр" практически поставил ОКХ перед фактом невозможности продолжать наступление в тех условиях, которые выдвинуло ОКВ: "...если нельзя отказаться от наступления танковой группы Гота (3-я танковая группа) на северо-восток, то не остается ничего иного, как приостановить наступление на Москву, чтобы хотя бы выделить достаточно сил для наступления группы Клюге..."{102}
Подобная ультимативная формулировка штаба фон Бока, видимо, повлияла на решение ОКВ, обозначенное в новой директиве № 34 от 30 июля 1941 г. Гитлер, наконец, осознал бесперспективность дальнейших ударов только одними пехотными соединениями против советского Западного фронта и решил изменить свое предыдущее указание. Предусматривалось приостановить наступление ГА "Центр": 3-ю танковую группу не разрешалось вводить в бой, 2-я и 3-я танковые группы должны были получить пополнение{103}. Хотело того немецкое командование или нет, факты говорят за то, что в июле 1941 г. ГА "Центр" не смогла выйти на оперативный простор и быстро продвинуться на Москву. Существует также мнение среди некоторых историков, что действия немецкого командования, после издания этой директивы уже не были предусмотрены планом "Барбаросса"{104}. Однако, такое заключение было бы не совсем верным.
Чем же было вызвано такое решение Гитлера? Академик А. Самсонов достаточно ясно ответил на этот вопрос, констатируя, что "смоленское сражение изматывало силы врага и задерживало его на главном стратегическом направлении. Возрастающее сопротивление Красной Армии не только в центре, но и на флангах советско-германского фронта сковывало наступление противника, не допускало его дальнейшего продвижения..."{105}. Маршал Жуков в своих воспоминаниях отмечал, что оба фланга ГА "Центр" оказались открытыми, что создавало им серьезную угрозу. Без их обеспечения войска группы не могли наступать{106}.
Все это правильно, но нам необходимо помнить и о совещании в ставке фюрера 3 февраля 1941 г., где Гитлер говорил о возможности временного перехода к обороне на центральном участке фронта. Приостановка наступления группы фон Бока и первоочередное решение проблем соседних групп армий не выходило пока за рамки замыслов верховного командования Германии. Планируемое в конце июля продвижение части сил ГА "Центр" на юго-восток расширяло ее фронт, но в то же время давало ей шанс обеспечить стык с ГА "Юг", занять соединениями 2-й танковой группы выгодный плацдарм примерно в районе Брянска и тем самым создать угрозу охвата советских войск, прикрывающих немцам путь непосредственно на Москву, с южного фланга. Отметим также, что в тот период германское командование не предполагало, что вопрос о безопасности флангов самой ГА "Центр" станет вскоре весьма острым и его нужно будет решать чрезвычайными мерами.
Известный западный историк А. Филиппи отмечал, что директива № 34 была "компромиссом" между желанием ОКВ добиться успеха на флангах Восточного фронта и стремлением ОКХ продолжать операции в центре{107}. Однако, если эта директива и была своеобразным "компромиссом" между точкой зрения ОКВ и мнением генштаба ОКХ о месте приложения основных усилий германской армии после достижения первой оперативной цели (рек Днепр и Двина), то этот компромисс был все же зарезервирован мнением Гитлера, высказанным на довоенном совещании 3 февраля 1941 г. Новое решение затрагивало прежде всего интересы ГА "Центр", ослабляло ее возможности. Но Гитлера это пока мало волновало, его имидж "великого стратега" (который естественно все предвидел заранее) еще оставался непоколебимым.
Отметим, что общее состояние войск ГА "Центр" во второй половине июля начале августа 1941 г. не подтверждало оптимистических прогнозов фон Бока относительно возможности достижения быстрого успеха на московском направлении в случае, если его силы не будут дробиться по частям. Выше уже говорилось о немецких потерях в танках. Снабжение ГА "Центр" также оставляло желать лучшего. К началу августа подвижные соединения танковой группы Г. Гота были удалены от своей основной базы снабжения на железнодорожной станции Орша на расстояние 200 км{108}. Немедленно возобновив наступление на восток, группа армий могла бы, вероятно, прорвать фронт обороны Красной Армии на отдельных участках и улучшить свое оперативное положение, но выполнить более значительную задачу и сокрушить стратегическую оборону советских войск на западном направлении ей было вряд ли под силу. К концу июля против ее соединений стояли уже свежие советские силы. [Карта № 2]