Мария Николаевна не была матерью Владимира Ивановича. Но оставила столь глубокий след в истории семьи, что вошла и в его жизнь. Через отца, через брата Николая, вскоре родившегося у молодых супругов, он воспринял то, что называл «шигаевским началом» — особую чуткость, талант человеколюбия и высоких интересов.
Несколько лет профессор Вернадский и его супруга ведут довольно уединенную жизнь в Москве, наслаждаясь семейными радостями. Казалось, путь ученого и преподавателя предначертан и прям. Как вдруг Иван Васильевич по своей воле оставляет университет и переезжает в Северную столицу. Объяснение, конечно, содержится в наступлении новой эпохи.
1856 год. Пора надежд для России, для мыслящего общества. Александр II объявил о грядущих реформах. Страна европеизируется, капитализируется. (В своих имениях, полученных в приданое за женой, Вернадский сразу же освобождает крестьян.) Как грибы растут промышленные компании, строятся современные порты, железные дороги. Облегчен выезд за границу. Десятками создаются газеты и журналы. Потоком хлынули новые идеи.
Иван Васильевич стремится в центр событий и переходит в Петербургский политехнический институт и в Александровский лицей. Но главное, он добивается разрешения на издание экономического журнала. Вскоре выходит первый номер. «Экономический указатель. Еженедельное издание, посвященное народному хозяйству и государствоведению» — так называется журнал большого, почти газетного формата. Тут читатель находит теоретические статьи Вернадского, переводы из западных изданий, обзоры экономики по отраслям и по местностям, статистику, заметки об открытиях полезных ископаемых и данные о народонаселении. Короче, все, что могло понадобиться как ученому, так и молодому предпринимателю.
Профессора Вернадского быстро принимают в новой среде, тяготеющей к западному пути развития. Его избирают председателем Политико-экономического комитета Вольного экономического общества. Едва теплившееся еще со времен Екатерины общество с неудобным для крепостной обстановки названием теперь оживилось, выросло и стало центром новых идей и исследований. Особенно его роль возросла с созданием в 1864 году земств — органов для улучшения местных дел в губерниях и уездах. С участием Ивана Васильевича здесь зарождались основы земской статистики, которая так расцвела к началу следующего века. Знают профессора Вернадского и за рубежом, в 1859 году выбирают членом Статистического общества в Лондоне и членом Центрального статистического бюро в Брюсселе.
Мария Николаевна с энтузиазмом помогает мужу, переводит экономические заметки и пишет сама. Она создала невиданный, наверное, и доселе единственный в своем роде жанр коротких и живых очерков на политико-экономические темы. Скорее, их лучше назвать экономическими притчами, где строгая наука расцвечивалась яркими красками и становилась доступной и понятной неспециалисту[1].
Но недолгим оказалось семейное счастье Ивана Васильевича. У Марии Николаевны обнаружилась наследственная болезнь почек. Иван Васильевич вывез ее в Европу, к лучшим врачам, на лучшие курорты. Все оказалось напрасным. Она скончалась у него на руках в октябре 1860 года.
Иван Васильевич, как и сын Коля, неутешен. Его имя почти исчезает из газетной полемики. Он не в силах вести журнал. Самое горячее время освобождения крестьян и начавшихся реформ проходит мимо несчастного вдовца.
Лишь через два года Иван Васильевич немного оправился. Вскоре он женился на Анне Петровне Константинович, приходившейся кузиной Марии Николаевне.
Вот что говорит о ней Вернадский: «Ее отец — артиллерийский генерал — был служака, но человек хороший, судя по рассказам, оригинальный тип старого малороссийского казачества (он говорил почти только по-малороссийски). Особенное влияние имела на нее ее мать. Они были люди далеко не бедные, но после смерти отца их осталась большая семья, чуть ли не 12 человек детей, так что у них, у детей, уже ничего не было. Моя мать в молодости была бедовой девушкой, после смерти отца она захотела сама себя содержать и поступила в Москве классной дамой в Институт, там пробыла недолго, обладая большими музыкальными способностями и чрезвычайно сильным голосом, хотела поступить на сцену, но этому воспротивилась ее мать; приехала в Петербург, где тоже давала уроки, кажется, и здесь познакомилась с дальним своим родственником, моим отцом, за которого скоро и вышла замуж»5.
1
Вот притча «Голод в Багдаде». Прогуливаясь инкогнито по базару, Гарун аль-Рашид услышал разговор двух стариков, сетовавших на голод и безумную дороговизну. Вот если бы халиф, сказал один из них, установил твердую цену на хлеб, насколько легче стало бы народу. Халиф посчитал решение мудрым и издал указ: под страхом казни никто не должен продавать хлеб дороже предельной цены. И действительно, указ выполняли. Но хлеб исчез совсем. А голод усилился.
Мало желать добра народу. Надо знать экономические законы, говорит автор. И если хочешь, чтобы цены снижались, прокладывай дороги в богатые хлебом места.