― Почему тут нет поселения? С водой в этих местах плохо, как я понимаю, – маг зачерпнул ещё воды и выпил одним махом всю горсть. Котелок, в котором они несли драгоценную жидкость, давно опустел, и обоих мучила жажда.
― Отсюда далековато до берега, рыбакам это неудобно. Кроме того, зуаны активны большую часть года. Вот так спокойно тут можно лишь в это время посидеть.
Кирна вытянула уставшие ноги и массировала голени, запустив руку под юбку.
― Ладно, – хрипловато буркнул Рош, заторопившись вдруг, – сама говорила, надо в деревню успеть. Показывай свою сармаку.
Женщина встала с неохотой и удивлённо глянула на спутника. Только что развалившись сидел у ствола, и резко подорвался. Ещё и недовольный какой-то…
― Сармака растёт под корнями. Вон, видишь? – она показала на длинные и тонкие красноватые травинки, торчащие жидкими пучками под нависающими, торчащими из земли узловатыми корнями дерева. – Сначала чуть раскапываешь пальцем у самого основания пучка, появляется беловатая ножка, за неё и тянешь. Мягко, медленно. Надо вытянуть как можно больше корня, а они как верёвки, длинные. И потом рывок, с силой. Корни сармаки крепкие, так просто не оторвать. Если заметишь зелено-рыжих ящериц, драпай. Мха мало.
― Ай… – отмахнулся маг, но Кирна не отставала.
― Я серьёзно, Рош! Не геройствуй. Люди не глупее тебя, а тут не селятся. Нам надо штук шесть корней для зелья. Это добудь, и всё. От ящериц отходи, они только свои норы оберегают, преследовать не будут. Лучше ищи другое место. Понял?
― Да понял, понял… – проворчал он и присел возле корня, краем глаза заметив, как Кирна уходит.
― Имей в виду, ящерицы как-то общаются между собой, чем дольше ты бродишь на их территории, тем больше самцов будет выходить на поверхность. Смотри, если их соберётся много, удрать будет трудно.
― Иди! Женщина! Хватит болтать, – взорвался маг и плюхнулся на живот, потянулся к первому пучку.
Кирна вздохнула, проворчав:
― Маловато я мха набрала…
Рош расковырял плотную почву, схватился за светлую часть, как велела знахарка, и стал тянуть. Трава поддавалась плохо. Тоненькая и нежная на вид, она упорно боролась за жизнь. Как Кирна, подумал мужчина, и дёрнул с силой. В руке оказался растерзанный пучок травинок с длинным, похожим на белого червя, корешком. Один есть!
Следующие попытки были не столь удачными, проклятые корни рвались раньше, чем он успевал вытянуть наружу хоть сколько-то. А ведь маг твёрдо решил принести знахарке хороший запас сармаки, чтобы надолго хватило. И дело было не в оплате лечения, просто хотелось сделать ей какой-то подарок, а больше у него пока ничего не было.
Сбоку раздалось тихое шуршание, но мужчина не обратил внимания, увлечённый делом. Корень на этот раз тянулся неплохо. Ну, ещё немного, давай…
― Ах, ты! Тварь! – возмущённый вопль распугал птиц. – Тварь чешуйчатая! Поймаю, удавлю!
― Рош? – послышался встревоженный голос Кирны. – Не надо!
Женщина с ужасом наблюдала, как маг вскочил и подходит всё ближе к зуану, а тот уже пригнул голову и задрал к небу хвост.
― Не тронь его! Уходи!
― Он меня обоссал! – взревел маг. – Прыснул из-под своего мерзкого хвоста!
Знахарка видела, как под другими корнями мелькают яркие тельца. Да уж, кое-кто совсем не привлёк внимание.
― Уходи оттуда! Скорее!
― У меня только два нормальных корня. Никуда не пойду! От драконов не бегал, а тут какая-то паршивая ящерица!
Маг кинулся на зуана, а тот стрельнул в него струёй жидкости и юркнул в нору. Рощу снова огласил вопль. Пнув со злостью корень, мужчина присел и стал тянуть пучок травы.
― Позади тебя! Берегись! – выкрикнула знахарка, но поздно. Сразу две струи сверкнули и врезались в шею и затылок мужчины. – Уходи, ненормальный!
Новый вопль стал ей ответом, но мужское упрямство не сдавало позиций, а Кирна металась на краю рощи, понимая, что если сейчас пойдёт туда, мха на двоих не хватит. Вот же баран упёртый!
Наконец, Рош подхватил с земли свои трофеи и кинулся прочь, а в него со всех сторон летели упругие, ядовитые струи.
― Обоссали! Меня! Мага! Какие-то вонючие ящерицы! – ревел он, и в глазах была жажда крови и мести. – Драконы боялись, а эта мелочь…
Он швырнул в корзинку знахарки большую охапку травы, и ткнул пальцем в сторону деревьев:
― Видела?! Мочой! В меня! – в его тоне Кирне почудилась мальчишеская обида, и она еле сдержала улыбку.
― Ну, что ты… Они бы не посмели.
― Но обоссали! – вскричал он снова. – Ты не говорила! Об этой их отвратительной привычке!
― Говорила, – вздохнула знахарка, глядя как всё больше краснеют участки кожи на его лице, груди, руках. – Только когда же маги слушали женщин?