— Милочка моя, — вечно приговаривает она, подкладывая мне новую порцию вкуснейших котлеток. — Ты кушай, давай, кушай! А то смотри худенькая какая! Заморил бедное дитя гад поганый, мухомор лысый! — и ещё куча эпитетов неслось в сторону Глеба.
— Тамара Федоровна! — смеюсь я в такие моменты. — Я всю жизнь худая. Глеб, конечно, тиран, но в еде мне никогда не отказывал. Да и не лысый он, если по справедливости говорить.
На что бодрая бабуля, махала перед моим носом лопаткой и твёрдо произносила:
— Будет! Я ему сама пару плешин проделаю!
Вот и сегодня понедельник, и я, намурлыкивая себе песню, провожу привычные уже манипуляции по смене цвета глаз. Неожиданно тренькает телефон. Впервые, за долгие годы я не боюсь брать трубку. Даже, наоборот, улыбаюсь:
"Принцесса, пожалуйста одень костюм! Я сегодня тебя подвезу, но на мотике!
Игорь."
Ну, и как тут не улыбаться?
Конечно же, я поступила по своему. Просто после того, как смогла уйти от Глеба, то во мне родился некий дух противоречия. А потому к нужному моменту на мне был офисный верх и чёрные леггинсы. Юбка же аккуратно перекочевала в мою сумку. Просто перед работой забегу в туалет и переоденусь.
Когда я спустилась вниз, то Игорёк уже ждал меня на своём железном коне. Красавец, что и говорить, но рядом с собой я его не видела. А парень это прекрасно понимал, ну или делал вид, что понимает и просто находился рядом. Возможно он и считал, что однажды сможет меня приручить, только я обросла иголками и мне так комфортно.
— Привет, красотка! — машет мне этот рыжик.
Реально рыжик, но если раньше я считала рыжих парней смешными (скорее всего сказывался образ Чижикова — Рыжикова из "Электроника"), то про Игорька так не скажешь. Его волосы были ужасно непокорными, а потому на голове стоял этакий творческий беспорядок, на щеках всегда имелась трёхдневная щетина. И всё бы это выглядело очень и очень мило, если бы не одно ''но'' — прямой взгляд, который показывал всю упёртость характера мужчины, плотно сжатые пухлые губы, что для меня было сигналом — этот мужчина не отказывается от своих идей! Но всё же Игорь был чертовски хорош собой. Картинка, а не мужчина. Только вот рядом с ним моё сердце не изменяет свой ритм, да и дыхание задерживать совсем не хочется, когда он рядом.
— Привет! — всё же отвечаю я. — Ну, так как мы едем?
— Конечно! — улыбается мужчина уголком губ. Ни разу не видела, чтобы он улыбался полностью, всегда лишь уголками, да причём так, что почти и не понятно улыбнулся он или нет.
Остаток пути мы проводим молча. Я лишь сильнее прижимаюсь к такой крепкой, словно гранитная стена, спине и сильнее стискиваю пальцы на каменном торсе, который сейчас прикрыт офисной рубашкой. Со стороны мы, наверное, смешно смотримся в офисной одежде, но со шлемами на голове, а я ещё в леггинсах и ярко-салатовых кроссовках. Просто туфли в офисе есть.
Приехав на работу на целых десять минут, Игорь даёт мне возможность переодеться и подправить макияж. Правда, чтобы выиграть эти десять минут мужчина совершал такие виражи, сто аж дух захватывало!
Ну, что же знакомимся с нашими коллегами?
И вот первый наш мужчина — рыжик Игорь:
Как Вам Тамара Федоровна?
Но я всё равно была очень благодарна. А потому, чмокнула рыжика в щёку и побежала переодеваться, уже не видя, как тот начал глупо улыбаться и приложил руку к своей щеке. Правда мне это не нужно было знать.
Приведя себя в порядок, я подмигнула своему отражению и с гордой осанкой прошла в наш офис, где уже сидел ещё один мой коллега — Денис. Тоже тот ещё красавец! В отличии от Игоря, Дэн обладал волосами цвета вороного крыла и вечно смеющимися не то серыми, не то голубыми глазами. Просто они у него вечно менялись. За что мужчина и получил прозвище — Хамелион. Хотя я думаю, что не только из-за цвета глаз, но и благодаря своему характеру. Просто этот парень с потрясающей улыбкой умудрялся говорить мягко, обволакивающе, словно окутывает тебя в кокон из ласки и любви, но стоит расслабиться, как он уже продолжает свои речи чётко, строго и по делу. В общем от Дениса ещё не один клиент не ушёл. Ведь этот засранец к любому ключики найдёт. Вот и сейчас коллега развалился в кресле на своём месте и с кем-то томненько так разговаривал: