Так длилось три года, а потом снова пришло лето, уже шестнадцатое по счету. Быть может, все и осталось бы по-прежнему, если бы не старая потертая книжка, лежащая на самой верхней полке в библиотеке. Чем же она привлекла мое внимание? Фамилией в книжном формуляре — «его» фамилией. За все время мне ни разу не попалась книга, которую он читал. И я взял ее. Как я потом жалел об этом много раз, но что сделано уже не изменить. Забравшись на сеновал, прихватив фонарик, я погрузился в мир, который заинтересовал моего Ваньку. Это была книга об однополой любви, читая ее, у меня от возбуждения волосы становились дыбом на руках и на ногах. Статическое напряжение пронизывало все тело, словно в бреду я потянулся рукой в штаны, представив на месте героев нас с Ваней, и бурно кончил в свою ладошку. И лежа в стоге сена, измазанный спермой, мне пришла в голову шальная мысль:, а что, если и он делал тоже самое?
========== Часть 2 ==========
Двадцать лет спустя
- Григорий, прошу тебя, успокойся!
- Николай, хватит меня успокаивать! Если я просил, чтобы салат не был острым, значит, он должен быть таким!
- Оставь ты этого бедного официанта в покое. Зачем ты послал его за администратором? Ведь причина твоего плохого настроения совсем не салат, а критика со стороны Ведеева. Я прав?
- О, да! Ты всегда прав! Как же может быть иначе! Ты же у нас великий и могущий Кировцев!
- Ну, Гриша, перестань.
- Я уже тридцать шесть лет Гриша! А ты меня отчитываешь, как мальчишку! Сказал, хочу нормальный салат, значит я с этого администратора не слезу, пока он не предоставит новый.
- Ты и есть несносный мальчишка даже в свои тридцать шесть. Ну его – этот салат! Поехали к тебе и ты лучше не слезешь с меня.
Как же он предсказуем! Этот мужчина напротив – мой шеф и по совместительству любовник, и состоим мы в порочной связи уже больше пяти лет. Николай большой человек в издательском бизнесе, солидный мужчина сорока восьми лет с приличным капиталом, но есть один минус – женат и двое детей. Да, этот всеми уважаемый господин оказался бисексуалом, который соблазнил редактора своего литературного издания – то есть меня. Так бывает – зрелый красивый мужчина западает на другого младше себя. Даже не знаю, как такое могло произойти, ведь слава о моем несносном характере гуляла даже за пределами издательства, но, видно, далеко не характер тогда его привлек. Не буду кривить душой, и строить из себя недотрогу, в свои тридцать лет я стал весьма опытным и привлекательным. Мда… А могло ведь быть совсем по другому… Жизнь заставила меня пройти через много испытаний… Но теперь я имею все: отличную работу, квартиру в центре Москвы и богатого любовника. Теперь никто не называет меня Гриней, для всех я Григорий Алексеевич.
- Я вижу, ты не зря заказал вип-зал в этом ресторане. И, судя по твоей ноге на моем пахе, даже строил планы заняться этим здесь? – погладил его ногу, протянутую под столом и упирающуюся мне в интимное место.
- Ты несносный, умненький, догадливый мальчик. Иди ко мне! – манит пальцем.
- Думаешь, я поведусь?
- Надеюсь, - знает, мерзавец, что его надежды не напрасны.
Встаю и подхожу, расслабляю ему галстук, а он, как нетерпеливый подросток, сжимает мой зад.
- Кх-кх! Извините! – раздался голос за моей спиной, но рука на моей заднице даже не дрогнула. - Меня зовут Иван, я администратор. Чем могу быть полезен?
Ситуация неловкая, но, думаю, им не привыкать.
- Я просил, чтобы мой салат не был острым, Иван! А он… – поворачиваюсь, и застываю, так и не продолжив фразу. Вот что значит увидеть кошмар наяву! Передо мной стоит призрак из моего страшного прошлого. Ванька! Он уже мало похож на того парня, в которого я был влюблен, но эти жестокие глаза я никогда не забуду. Как можно забыть то шестнадцатое лето…
========== Часть 3 ==========
Шестнадцатое лето
В шестнадцать все кажется ярче: солнце радует, мороженое вкуснее, люди добродушнее… Наивность, вот с чем это связано. Слепая вера в добро и справедливость, желание творить добро и, конечно же, любить. И я любил, да так, что замирало сердце, увидев очертание его фигуры за километр. Я не могу понять до сих пор, о чем я думал, когда решил выйти вечерком в компанию. Наверно, виной тому была фраза сестры, брошенная как бы, между прочим: «Ваньку осенью призывают в армию». И меня словно окатили из ведра холодной водой. Как же так?! Я же думал, он будет всегда рядом, я смогу хотя бы смотреть на него исподтишка. Тогда я и решился, была не была, хотя бы последние летние месяцы проведу возле него.