Но он только сильнее сощурился и спросил воинственно:
— Тогда кто тебя проклял?
— Я бы поставила на Люциуса Малфоя, — дернув за лямку, она забрала у Джеймса свою сумку и надела ее через плечо, не зная, стоило ли вообще ему что-то рассказывать… сомнения кольнули снова — у него округлились глаза, от лица отхлынула кровь… — Извини, но я правда очень спешу, так что…
— С чего это ты с ним вообще встретилась? — требовательно спросил он. — Наверняка это все Снейповы происки!
— Ради всего святого! — она едва не треснула его сумкой по башке, но удержалась и лишь топнула ногой — как самый распоследний подросток. — На Северусе свет клином не сошелся! Существуют и другие люди, знаешь ли! Которые тоже способны на дурные поступки!
— А, значит, ты признаешь, что он дурно поступает! — перебил ее Джеймс; он вел себя, словно Налево или Направо, когда им попадалась мышь. Или как Филч, сцапавший нашалившего студента.
— Да ты и сам ничуть не лучше, — холодно сообщила она. — Может, ты и не в курсе, но мальчишки в шестнадцать — те еще хулиганы.
— Но я же не занимаюсь темной магией! — с жаром возразил он. — И никогда тебя не называл… тем словом. Как ты можешь его защищать, когда он…
— Мы с Северусом смогли договориться, — сквозь зубы процедила Лили. — Ну все, мне уже…
— Как это — договориться? О чем? — настойчиво переспросил Джеймс.
— А вот это тебя не касается! Ни тебя, ни Сириуса Блэка, ни, представь себе, всех остальных! Только Северуса и меня! И не лезь не в свое дело, Джеймс, по-хорошему тебя предупреждаю!
И с этими словами она проскользнула мимо него и помчалась вниз по ступенькам. И снова вспыхнуло воспоминание — вчерашний день, и тот прыжок с лестницы, прямо в объятия Северуса… но на сей раз Джеймс за ней гнаться не стал. Спасибо, Господи, за мелкие чудеса… И ей снова захотелось плакать.
Надо найти Сева — рядом с ним мне сразу полегчает…
Она остановилась на лестничной площадке, но потом заставила себя идти дальше, на случай, если Джеймс все еще на нее смотрел — или даже хуже, решил за ней проследить… Его карта! И плащ-невидимка. Да, ему это раз плюнуть; так же легко, как сказать Северусу гадость — или даже не сказать, а подстроить… странно, кстати, что прошлым вечером Джеймс за ними не увязался — разве что Сев и об этом позаботился…
Сев. Лили брела по коридору, не замечая ничего вокруг, прижимая к сердцу сжатую в кулак руку… Теперь проклятие снято, так ведь? Но ее по-прежнему тянуло к Севу — в полной уверенности, что стоит только его найти, как и все остальное тоже наладится и станет… более сносным.
Но ведь то же самое было с тобой и до проклятия — помнишь?.. Ты цеплялась за него с того самого момента, как узнала, кто он такой.
Да, именно так. А когда она лежала больная, то даже думала, что подождет с поисками нынешнего Джеймса, потому что не сможет без Северуса, просто сойдет без него с ума. И сошла бы — она сама так ему и сказала. В разлуке с Джеймсом и Гарри…
Но сейчас-то Джеймс снова рядом, а ей по-прежнему нужен Северус — иначе она просто спятит. Ну и как теперь быть? Что делать, когда эти двое вцепятся друг другу в глотки? А ведь так оно и будет — вернувшись в прошлое, она словно погрузилась в ворох воспоминаний… Джеймс нападал на него всякий раз, как только оказывался рядом, и перестал это делать лишь на седьмом курсе, а Сев и тогда не остановился… Что ж, по крайней мере, на нынешнюю его версию уже можно было положиться — спокойным характером он по-прежнему не отличался, но хотя бы научился сдержанному поведению. Так что теперь от идеи фикс страдал только один из них — вот только, похоже, сразу за двоих…
Застонав, Лили стукнулась головой о стенку.
— Ай, — проворчала она и полезла в карман за той вчерашней запиской от Северуса. Решила, что попытка не пытка — Джеймсовой волшебной карты у нее все равно не было — и, достав из сумки перо, написала на пергаменте: "Ты где?"
Из оставшегося позади коридора доносились обрывки разговоров — с той лестницы, по которой студенты спускались на завтрак. Лили пошла в другую сторону, по дороге то и дело проверяя листок, и уже успела решить, что ответа так и не дождется — то ли потому, что эта штука работает как-то иначе, то ли потому, что все… совсем плохо… то ли с ней больше не хотят разговаривать… Но тут на пергаменте стали проступать буквы — почерком Сева — словно он выводил их прямо у нее на глазах.
"Восточное крыло, маленькая башенка, восьмой этаж. Пройди через заброшенный коридор — там надо открыть двери".
"Заброшенный коридор? — переспросила она. — Извини, я не так хорошо ориентируюсь в замке, как ты".