— Да и на занятиях его что-то не видно, — кажется, это сказал Уилкис.
— Его надо выманить из укрытия, — негромко предложил кто-то — похоже, что Мальсибер.
— Что ж, это-то как раз несложно — верно, джентльмены? — а вот это был явно Розье — его ровный, уверенный голос.
— Да? — удивился Эйвери.
— Да. И напряги наконец свою дурную башку, — добавил Розье, — осел ты на двух копытах…
— Да даже если и напряжет, — фыркнул Уилкис, — извилина у него всего одна, и та прямая…
— Эванс, — вкрадчиво произнес Мальсибер. Ремус чуть не выронил свою книгу.
— Спасибо, Мальсибер. Эванс, Эйвери.
— А она-то тут при чем? — спросил тот.
— Мерлинова задница, Эйвери… Это называется "ловля на живца". Берешь Эванс, добавляешь ее в нужное место — и готово, получаешь в этом месте Снейпа.
— А-а, — протянул он. — Вот теперь я понял.
— Ага, когда тебе все разжевали и в рот положили — разве что картинку не нарисовали.
— А не проще ли проследить за этой тупой грязнокровкой? — спросил Эйвери. — После каникул она от него просто не отлипает.
— Неплохая мысль, Эйв, — одобрил Розье, изумившись примерно так же, как если бы его собака вдруг села на задние лапки и начала цитировать классический эпос. — Но так мы можем потратить весь день и все равно его не найти. Прижать ее куда как надежнее.
— И гораздо забавнее, — чуть слышно заметил Мальсибер.
— Верно, Мальс, — лениво согласился Розье. — Гораздо забавнее.
Ремус решил, что именно в такие моменты человеку и бывают нужны друзья. Такие, как у него: безбашенные сорвиголовы, которые с радостью ухватятся за любую возможность как следует накостылять слизеринцам. И именно в такие моменты по закону подлости ты и оказываешься один, и проблему приходится решать самому. Вот как сейчас, к примеру.
Да, Сириус считал его "умником" — в том смысле, что Ремус единственный из всей четверки не боялся книг, в которых было больше пяти страниц текста. Но вот всякие блестящие идеи — это было по части Джеймса и Сириуса. Как и силовые решения: это они могли просто уронить на ублюдков книжный шкаф, а потом поздравить друг друга с победой над телами поверженных врагов.
Слизеринцы отправились восвояси; Ремус прислушивался к шороху их шагов и думал, что так и не узнал ничего по-настоящему важного — ни что они собираются сделать с Лили, ни где все это должно произойти… Он не мог превратиться в крысу и незаметно сесть им на хвост; что же до Карты, то ее стащил Снейп. С другой стороны, если тот следит за Лили хотя бы вполовину так усердно, как Джеймс — за ним самим, то явно успеет заметить, что к ней приближаются эти подонки… которые никогда не тратили время впустую и не играли со своими жертвами в долгие "кошки-мышки".
Что бы там этот новый Снейп ни натворил — он умудрился перейти дорогу четверым негодяям, которые уже давно мечтали о карьере Пожирателей.
Ремус засунул книжку по анимагии обратно на полку и заторопился за ними следом.
Глава 19
Обед прошел из рук вон плохо — так же ужасно, как и остаток утра… впрочем, с того момента, как прошлое сгинуло в зеленом луче Авады, вся жизнь Лили и так превратилась в один сплошной кошмар. Правда, конкретно этот она до конца не досмотрела, потому что сбежала где-то с середины.
Ну ладно, не с середины… если честно, она не просидела там и шести минут. Зашла в Большой зал, на глазок оценила размеры галдящей толпы, представила, что все они сейчас начнут приставать с вопросами, на которые у нее не было ответов, и кинулась делать себе бутерброды. Взяла хлеба с маслом, добавила к нему несколько кусочков бекона, завернула в салфетку и твердо вознамерилась взять пример с Северуса и поскорее куда-нибудь смыться.
Но в одном все-таки просчиталась: когда потянулась к блюду с беконом, не обратила внимания на тех, кто сидел поблизости.
— Лили?
Она взглянула на Корделию — та хотя бы не позволяла себе ни нападок, ни издевок… в отличие от Мэри и Фелисити, которые оказались с ней рядом — одна чуть правее Лили, а другая левее. Вот уж повезло так повезло…
— Ты опять себя плохо чувствуешь? — спросила Корделия.
— Нет, — Лили попыталась выдавить улыбку, — просто слегка устала, только и всего.
— Сядь и поешь с нами, — предложила та. — Этого же слишком мало на обед — всего лишь какой-то бутерброд…
— Что, повела себя как последняя сучка, и теперь кусок в горло не лезет? — бесцеремонно вставила Фелисити. Корделия вспыхнула: