В его голосе бурлила ярость, хватка была совершенно немилосердной, но он очень мягко развернул Лили спиной к себе, чтобы взглянуть на ее раны; через секунду ее накрыло сушащим заклинанием, а потом еще и согревающим — в целом ощущение было такое, словно она вылезла из ванны и накинула одежду только что из сушилки.
На горном склоне было так тихо, что звенело в ушах: ни воя, ни рычания, и никаких тебе нечеловеческих воплей.
— Сев… мантикора…
— Уже на дне реки, — отрывисто бросил он. — Помолчи и не мешай осмотру. Она тебя не ужалила, так что все будет хорошо… рано или поздно.
Она обхватила его поперек груди, чувствуя под ладонью ребра.
— Прости, — выдохнула Лили, — прости, пожалуйста, я не знала…
— Тише, не отвлекай меня, — сказал он.
Сглотнув, она пристроила голову к нему на предплечье. Его прикосновения были быстрыми и умелыми и чем-то напоминали манеру мадам Помфри, но сердце под ее ладонью колотилось как безумное.
— Их явно нужно продезинфицировать, — в его голосе сквозил упрек. — Придется аппарировать в деревню. Держись.
Она кивнула. Аппарация сплющила тело, холодный воздух стал еще холоднее — они со скоростью света неслись сквозь пространство, — и все. Остановка. Задний двор, какой-то домик с темными окнами… Лили пошатнулась и чуть не упала в снег, но Сев ее удержал.
Ноги и спина болели, но не до потери рассудка — особенно теперь, когда страх уже не так туманил голову, а одежда стала сухой.
— Сев… — она заглянула ему в лицо — он явно что-то просчитывал; расстегивал плащ, не сводя глаз с задней двери коттеджа. Извинения так и рвались с языка, но Лили лишь спросила:
— Дамблдор тебя ищет, так ведь?
— Да, — он заставил ее опуститься на грубо сколоченную скамью — хозяин дома, должно быть, поставил ее тут, чтобы весной и летом наслаждаться видом на гору. На плечи лег тяжелый плащ; Северус завернул Лили в него и скомандовал: — Жди меня тут.
— Что…
Но он уже скользил прочь через задний двор — точно призрак в сонме прочих теней. Лили поплотнее запахнулась в его плащ и стала ждать.
Логика подсказывала, что он слишком хитер, чтобы попасться на краже лекарств в сонной деревушке, где жители, должно быть, и двери-то на ночь не запирали. Но беспокойство все никак не отпускало; вдоль всего позвоночника словно вспыхивали искорки. Когда Северус наконец-то появился опять, ее затопило облегчение.
— Их нет дома, — коротко пояснил он и помог ей встать — в манерах его сквозила своеобразная грубоватая заботливость.
— Мы что, оба туда пойдем? — слегка встревожилась она — Северус вел ее за собой по обледеневшему саду; аккуратные клумбы с уснувшими до весны растениями посверкивали серебром.
— Они уехали отдыхать, — пояснил он. — Судя по разбросанным по дому буклетам — на Канарские острова. Смотри, — указал на пачку писем. — Все присланы пять дней назад. Остальные наверняка дожидаются их возвращения на почте. Хлеб убран в холодильник, остатки мяса выброшены. И везде — пыль тонким слоем.
В горле застрял ком — будто от счастья, но почему-то слишком болезненного.
— Неплохо, Шерлок.
Он провел ее из кухни в ванную — та оказалась очень тесной, ванна на ножках практически подпирала собой унитаз, а к висящему над раковиной шкафчику можно было протиснуться только боком и выдохнув.
Северус открывал антисептик; волшебную палочку зажал в зубах, светя себе ею как фонариком.
— Ты решил не зажигать свет?
Он перехватил палочку в руку.
— Соседи могут заметить — а хозяева, как предполагается, сейчас отдыхают в нескольких тысячах миль отсюда. Как думаешь, что будет дальше? Может, в Хогсмиде за последние полвека и не случалось ничего серьезнее кражи пары морковок с чужого огорода, но люди все-таки не настолько глупы… — и добавил — говорить нормально ему мешала палочка, которую он снова зажал в зубах: — Надеюфь, фто не нафтолько.
Лили хотела улыбнуться, но губы ее не слушались. Сосредоточилась вместо этого на своих ощущениях — оставленные когтями раны все еще горели и кровоточили, теплые ручейки бежали по ногам и стекали в носки. Хотелось надеяться, что она хотя бы не закапала бедным хозяевам полы.
— Мне снять штаны, да?
На мгновение Северус застыл. Затем сказал, довольно успешно изображая безразличие, но при этом отводя взгляд в сторону:
— Придется. Не вижу смысла втирать мазь в вельвет.
Лили скинула с себя его плащ и положила на бортик ванны. Стянула колючую школьную мантию и пристроила ее туда же. Расстегнула пуговицы, спустила брюки до самых лодыжек и почувствовала себя… как-то странно.