Алекс не звонил и не приезжал. Случилось другое. Практически катастрофа. Ситуацией воспользовался скандальный тип, рэпер Дин, по жизни Денис Козлов. На заре проекта «Ираида — красный ветер» у них был мимолетный роман с благословения Гриши. Ничего особенного, запоминающегося и волнующего. Просто переспали пару раз. Гриша поснимал их вместе, запустил эти снимки по кругу СМИ.
Денис был самовлюбленным, болтливым, много пьющим, еще больше хвастающимся и откровенно никаким любовником. Ира и не заметила, как он отпал и перестал возникать в ее жизни. А тут возник. Воспользовался. Стал давать скандальные интервью, в которых разоблачал постановку Крохина о романе Ираиды и Пана. Он говорил, что Пан за деньги не в первый раз помогает привлекать внимание к бездарным звездам. Приводил доказательства того, что Крохин его снимал в своих клипах, затем нашел оператора, который якобы признался ему, что он снимал постановку в ту ночь.
Ира была раздавлена. А Гриша, тоже немного расстроенный, говорил:
— Ерунда. Я отобьюсь. Может, и Алекс поможет.
Перебранку между Козловым и Гришей Ира сначала читала с тоской, потом бросила это глупое занятие. Алекс не спешил им на помощь. Его там, в Голливуде, мало занимали склоки московской тусовки. Ира цеплялась лишь за мысль о том, что актриса должна играть в любой ситуации. Ей рассказывали о героических женщинах, которые играли, танцевали и пели в день смерти близких людей, в минуты собственных недугов. Ира пела и танцевала, но ей все чаще казалось, что она может умереть от усталости. Что ее накрывает безысходность. Гриша даже свозил ее к врачу.
— Апатия, — заключил тот авторитетно. — Обычная история для артистки. Нужно отдохнуть, отоспаться, уйти от всякой суеты.
— Это понятно, — сказал Гриша уже в квартире Иры. — Отдохнуть, уйти от суеты, от публики. Для великой актрисы это только повод вызвать волнения среди фанатов. Но тебя, Ира, публика забудет через неделю. Нет, Ираида заболеет всерьез. Завтра известный онколог поставит тебе диагноз. Это будет болезнь от любви. Я буду давать тревожные сводки, а потом нам понадобится и финансовая помощь. Короче, Ира, наш проект продолжается. Это шанс. Теперь твоя личная трагедия смоет клевету Козлова. И он будет виноват в твоей болезни.
Такую казнь Ира не могла ни предвидеть, ни увидеть в страшных снах. Гриша не велел ей показываться вообще, даже за хлебом выходить запретил. Он забивал ей холодильник всякой гадостью легкого приготовления. Говорил, что она сейчас не зарабатывает на хорошую еду. Ира, как тень, слонялась целыми днями по своей запущенной квартире, и ее легкие разрывались от духоты и пыли. Она била себя по рукам, чтобы не включать компьютер и не читать сводки о своем состоянии. Но это было выше сил — знать, что это есть, и не открыть.
Ира читала чудовищные прогнозы своего несуществующего рака в критической стадии, которая вызвана потрясением от любви и стрессом от клеветы Козлова, и ей хотелось забиться под кровать или под ванну. Вдруг к ней ворвется полиция и обвинит во лжи и мошенничестве.
Страх превратился в панику, когда она прочитала скорбное обращение Гриши ко всем друзьям: потребуются большие расходы, чтобы спасти жизнь Ираиды. И номер его счета. А когда по кругу в соцсетях стали постить наглое и хамское интервью Дениса Козлова, Ира просто слегла. Эта жестокость придавила ее окончательно Тем более это было чистой правдой. Опять. Дин писал, что ни в одной онкологической клинике не нашли среди пациентов Ираиды. А в ее районной поликлинике ему за деньги дали информацию, что такая за направлением не обращалась. Впрочем, слово Гриши против слова Козлова было неизмеримо авторитетней. Бухающего рэпера никто всерьез не принимал. Кроме самой Иры.
Прошел месяц, потом другой, а Гриша все не мог решить, как им выходить из этой истории. Он не особенно решал. Деньги на спасение жизни Ираиды поплыли хорошие, такую жилу не прерывают, пока она не иссякнет сама. Ира потеряла счет времени. Она обходила взглядом зеркала, такой страшной себе казалась. А осень, красивая золотая осень, которая заглядывала в щели пыльных штор, вдруг расцвела обильным бабьим летом — жарким и ослепительным. По улице опять гуляли люди без верхней одежды, женщины в летних платьях.
И только Ира в квартире куталась в пледы и теплые платки. То ли простыла, подышав у форточки, то ли организму не хватало кислорода. Ее трясла лихорадка, а по ночам одолевал сухой кашель. Зато на душе стало легче. Точнее, другая боль заглушала боль души.
В ту ночь Ира не один час пыталась вздохнуть, но колючие оковы сжимали ее грудь, шипы проникали в легкие. Лишь к утру она подплыла под крыло сна и успела понадеяться, что не проснется.