Дома была только Лариса, просияла сначала счастливой улыбкой, увидев брата. Когда он объяснил ей, зачем приехал, послушно кивнула и следила за его сборами глазами, которые тут же стали ранами.
Игорь сжал в себе все. Просто не знал, как все это убить. И жалость, и боль, и жаркую потребность единственной и крайней близости. Посмотрел ей в лицо, чтобы попрощаться, заметил горькие морщинки вокруг глаз и губ, несколько серебряных волосков в челке. Поразился и ужаснулся своему преступлению: он оставляет ее с тем днем наедине, а она такая, что ни за что это не предаст. Смерти не выдаст. И он отбросил сумку с вещами. Вернул тот день, то первое сентября, ту прекрасную и страшную дату. А два дня, пусть через годы, это уже история, это почти порядок.
На Вере Игорь не женился. Продолжал встречаться. Объяснил и ей, и себе, что должен жить с родителями и сестрой. Родители очень болеют, сестра так и не стала самостоятельной. Вера поняла, отнеслась ко всему нормально. Семьи бывают разные, дело не в том, сколько дней в неделю живет дома муж. И уж, конечно, дело не в штампе. Это ведь хорошо, что Игорь заботится о родителях. Только семья у них не клеилась, никакие общие заботы не сближали, а по вечерам он бродил по квартире с отсутствующим видом, как квартирант, тоскующий по дому.
Однажды он остался у родителей не на день, а на неделю, потом на две. А когда утром пришел на работу, узнал, что Вера уволилась. И мысленно поблагодарил ее.
Когда умер отец, Игорь уже был владельцем небольшой строительной фирмы. Надежда, его главный администратор, уверенная в себе, элегантная и решительная женщина, сама взяла в руки инициативу и перевела в другую плоскость их плодотворное сотрудничество и человеческую взаимную симпатию.
Игорь не совершил больше ошибки, не обещал ни жениться, ни жить одним домом. Он сразу поставил Надю перед фактом одиночества и беспомощности Ларисы, все еще убитой горем после смерти родителей. Речь шла о временном состоянии Ларисы, так и поняла Надежда, торопить его не стала. А Игорь всерьез задумался о том, что Надя, наверное, и есть та женщина, с которой он мог бы создать семью, родить детей. Отец был прав: только так и можно выправить заблудившуюся судьбу. Дело шло к сорока годам.
Но он все тянул с ребенком, Надежда нервничала и не находила этому объяснения. У них обоих возраст человеческой зрелости, у нее не так уж много времени для материнства. Тоска Ларисы по родителям должна была как-то пройти. Да и вообще сестра Игоря взрослый человек со своей жизнью. И при чем здесь она?
Да, Лариса была ни при чем, конечно. В их плотной, неразрешимой, навеки запутанной ситуации формальная женитьба брата ничего бы уже не изменила. Они оба знали, что нет ничего, что разрушило бы связь их душ и тел. Никакому расстоянию и никакому времени это не под силу. Лариса относилась к Наде приветливо и сдержанно, как ко всем. А ребенку Игоря она наверняка бы обрадовалась. Дело было только в нем, в самом Игоре. Дело было в том, что то место в сердце, то самое важное и нежное место, которое должен занять ребенок, было уже занято. После смерти родителей Лариса стала для Игоря и ребенком. Его ребенком. Он мог жить с другой женщиной, но не мог изменить этому взрослому ребенку, которого нянчил в своей душе.
Игорь приехал в субботу к Ларисе, позвонил от нее Наде и сказал, что побудет у сестры до понедельника: нужно отремонтировать проводку и кран. Положил телефон, повернулся на благодарный, осчастливленный взгляд и выпал из обычной жизни с ее правилами и законами. С ее взрослой скукой и обязательностью, с ее тусклой рекой уходящего времени. Он взял сестру за руку, и два немолодых уже человека выбежали из дома. Они покупали мороженое, они смеялись, глядя на щенков, удивлялись чистоте неба и внезапному теплу. К ним вернулось первое сентября. То самое. Дома в ночи их освещала тайна, а его мужское желание состояло из чистого сплава — жалость, родство и любовь.
В воскресенье вечером Игорь собирался. Побрился, оделся, посмотрел на себя в зеркало, и ему показалось, что он похож на служащего ритуального бюро. Что-то ужасное было в этих его попытках уходить в правильную жизнь, оставляя за собой обломки всего самого дорогого.
Лариса была неестественно оживленной. На самом деле ее пугала одинокая ночь: она стала бояться умереть без Игоря. Она упаковала в красивую коробку пирожки, которые испекла, чтобы он отнес Наде, подошла к нему, сидящему в кресле. Игорь неловко поднялся… И вдруг упал к ее ногам.
Игоря увезли с подозрением на инсульт. Он был без сознания. Лариса просидела всю ночь в коридоре клиники. Поехала домой только после того, как дежурный врач сказал, что ее брат пришел в себя.