После того, как меня принялись наряжать, я окончательно решила, что ни за что не выйду замуж в этом мире.
Следующие два часа превратились в пытку и выдернутые волосы это даже не цветочки, а семена по сравнению с примеркой тяжелых платьев с тугим корсетом.
Принцесса вертела мной словно куклой, да ещё и чужими руками. Она всё время недовольно морщила носик, при этом не забывая давать наставления по надлежащему поведению истиной леди.
Бордовое платье с закрытым воротом она отбросила сразу. Голубое с бирюзовыми вставками и вышивкой на лифе ей тоже не понравилось, потом его еще минут двадцать снимали.
— Хорошо, что у нас одинаковый размер, а то бы пришлось подгонять прямо на тебе, — Асмира, наконец-то, с довольным выражением осматривала мой наряд. Её выбор остановился на платье цвета молодой листвы с тугим однотонным корсетом, воротником стоечкой, длинными прозрачными рукавами и подолом вышитым цветочками на тон темнее, чем платье. — А теперь прическа. Надо поторопиться у нас почти, не осталось времени!
На удивление с укладкой справились в два раза быстрее. Волосы собрали при помощи бытового артефакта.
— Замечательная вещь, этот модулятор. Он может запомнить до десяти причёсок. Тебе стоит только выбрать ту, что понравилась и направить его на волосы, они сами примут необходимую форму, — принцесса показала длинную трубку с десятью маленькими драгоценными камушками, рядом с каждым схематично изобразили прическу. — Думаю, вот эта с кудряшками и локонами тебе подойдет. Теперь направляем на волосы и нажимаем на хрусталик.
От шевеления на голове стало не по себе, наяву почувствовала себя Горгоной. К счастью, ползанье волос длилось недолго.
— Вот и всё! Отлично выглядишь. Даже украшений никаких не надо, будет слишком вычурно. Тебя сопроводит Дэян. Я, конечно, была против этого. Он может тебя скомпрометировать, из-за этого вероятно возникнут сложности с замужеством. Хотя ты же не будешь здесь задерживаться. В твоем мире к такому относятся проще! — Асмира мило улыбнулась.
— Э!.. Ну, да! — у меня чуть челюсть не отвисла. Что происходит?!
— Ладно, пойду, припудрю носик перед обедом. А ты не забывай держать спину ровно, — она ушла, а за ней и служанки, не забыв прихватить платья и драгоценные побрякушки.
— Ребята, вы это слышали? — а в ответ тишина. — Эй! Вы куда подевались?!
В гардеробной послышалась какая-то возня. Осторожно приоткрыв резную дверцу, обнаружила Карыча с Ксюхой. Они вдвоем волочили по полу мой походный рюкзак забытый здесь с прошлого попадания.
— Обалдеть! Где вы его откапали?! — попыталась вспомнить, где его оставляла, но не смогла. — Вы ж мои добытчики! Не напарники, а сокровища ходячие! — обида на ворона за насмешки, мигом испарилась, а лилог меня вообще никогда не огорчала.
В импровизированном рюкзаке все вещи остались на месте: тёплый плащ, сменное бельё, так и не постиранное, мешочек с травами и самое главное — чёрная книга некромантии.
— Амнистия у чёрной магии пока еще только в Адефе, поэтому не буду никому показывать книгу. Лучше её припрятать, а потом, наконец-то, как следует изучить.
Так и сделала. Запрятала вместе с рюкзаком вглубь гардероба за светлые брюки принца, которые судя по всему, он редко носил. Организовать тайник успела, как раз перед его приходом.
— Катя! Ты где?! — раздалось в гостиной, а потом в спальню постучали.
— Проходи! — открыла гардероб и встала перед зеркалом, будто любуясь собой.
— Ты готова? — Дэян уставился на меня и замер на пороге. Пару секунд неотрывно разглядывал, а потом улыбнулся. — Выглядишь потрясающе!
— Ты тоже, — ни капли не соврала я. Принц как всегда был одет с иголочки. Тёмно-зелёный сюртук с золотистой оторочкой и пуговицами, белая, шелковая рубаха и свободные тёмные брюки с лакированными круглоносыми туфлями. Асмира будто знала, во что оденется её брат и специально нарядила меня в тон его одежды. И если это действительно так, то она нарочно издевалась надо мной, заставив перемерять кучу платьев.
— Спасибо! — Дэян улыбнулся, и мне показалось, что в его глазах блеснули хищные, красные огоньки. — Пойдём, скоро начнется обед. Мы должны прийти раньше императора, — он галантно предложил руку.
Не знаю, что меня больше взволновало: то, что сейчас прикоснусь к нему, или то, что он сказал про императора так, будто тот вовсе не его отец.