- Андрей Борисович, - отвлек меня от сладких грёз о мести Бородин, - Через месяц я прекращу в отношении вас уголовное преследование по реабилитирующим основаниям. По закону вы имеете право подать в суд иск и потребовать возмещения материального и морального вреда и суд удовлетворит ваши требования. Я прошу вас этого не делать.
- Почему?
- Вы не поймете моих объяснений. Просто поверьте, так будет лучше.
- Хорошо. Не стану подавать.
- Вы свободны. Завтра в десять утра жду вас у себя в кабинете. Еще раз от имени государства приношу вам официальные извинения.
Бородин протянул мне повестку, я, не глядя, расписался на корешке и, взяв сумку, встал со стула:
- Я могу идти?
- Разумеется.
Ни к какому Куму я бы не пошел - просто забыл о нём, до того был взволнован. Понимая, в каком я сейчас состоянии, Кум ждал меня в рекреации:
- Поздравляю, Андрей.
- Спасибо, товарищ майор.
- Пойдем, провожу.
Мы вышли во внешний двор тюрьмы, где стояли гаражи и хозяйственные постройки - не режимная территория. Без решеток и колючки. Можно было выйти через вахту на улицу, дойти до остановки, сесть на троллейбус и поехать радовать маму.
Я был на воле.
Вернулся домой после войны.
Послесловие
Та легкость, с которой в нашей стране гражданин без всякой вины попадает в тюрьму и еще легче выходит из неё, ошарашила и впечатлила меня.
Ошарашила настолько сильно и глубоко, что через три недели после освобождения, в ноябре 1987 года я выдержал собеседование и был зачислен на Подготовительное отделение юридического факультета Мордовского государственного ордена Дружбы Народов университета имени Н.П. Огарёва по специальности "правоведение". Ни разу в жизни не раскаялся в выборе профессии.
Мужская работа.
На курсе нас было восемь афганцев. Очень дружный курс. До сих пор на наши встречи съезжаются высокопоставленные юристы со всех концов страны. Генералов пока всего два, но до пенсии еще есть время. Горжусь и считаю за честь, что однокурсники еще на Подготовительном отделении избрали меня своим старостой.
Это всё, что на сегодняшний день я хотел рассказать про Афган и про Тюрьму.
Трилогия "Под солнцем южным..." - не моя биография.
Моя биография длиннее, страшней и интересней. У меня хватает ума и скромности не пересказывать ее всенародно и сокращать в анкетах на четыре пятых.
"Под солнцем южным..." - это мой взгляд на Армию и на Тюрьму. Армию и Тюрьму я увидел и воспринял такими, какими описал их в трилогии.
Тридцать лет минуло с дней тех лихих.
Мой друг Рыжий - Вовка Грынышак - погиб 29 марта 1987 года. Ему оставалось чуть больше месяца до дома.
Я дважды навещал его родителей в деревне Златоустовка Софиевского района Днепропетровской области. Дядя Дима, тётя Юля и его старший брат Василий встречали меня как родного. Дай им Бог долгих лет жизни.
Первая рота закончилась для меня той же осенью. На встречу нашего призыва в Саратов приехали только я и Серега Губин, хотя клялись-божились приехать все пацаны. Прав был Савка - не мужики.
Оказывается, ордена и медали - ещё не признак настоящего мужчины.
Афган лет двадцать бушевал во мне, но мало-помалу вошел в рамки, не караемые законом. Я искал братьев и не находил их среди "побывавших за речкой". Может быть дело во мне и в тех требованиях, которые я предъявляю к людям, а может и прав хороший писатель Паша Андреев: "Афган не мать: из него выходили не только братья".
На тюрьму мне пришлось заехать еще раз, уже в девяностые, и я снова был там тепло принят. Отсижено мной больше, чем отслужено, но я не отношу себя к Преступному Миру, хоть и приятельствую долгие годы с его отдельными представителями. Пожалуй, Преступный Мир имеет больше прав числить меня в своих рядах, нежели всякого рода непонятные "боевые братства", возглавляемые мутными пассажирами с кривой биографией. Я равно не имею никаких общих дел ни с Преступным Миром, ни с "боевыми братанами", но Преступный Мир - честнее, теплее, гуманней и бескорыстней.
Последние сведения, которые я имею о моем комбате Баценкове - он генерал-лейтенант Пограничных войск.
Мой друг капитан Скубиев - полковник запаса, живет в Чите. Рад был услышать его голос по телефону.
Мой взводный, с которого началась для меня Армия и самостоятельная взрослая жизнь, лейтенант Микильченко - полковник запаса, живет в Днепропетровске. Рад был получить от него письмо.
Николай Ильич Синдяйкин дослужился до подполковника и ушел на заслуженный отдых.
Дай Бог доброго здоровья этим замечательным Офицерам.
Алексей Федорович Балмин был переведен из следствия на должность прокурора-криминалиста. Позднее работал прокурором по надзору за местами лишения свободы и ушел на пенсию в чине старшего советника юстиции.