Выведенные через тайный ход все Обата по крови оказались у нас на базе. Полным составом вместе с детьми и женщинами они принесли Такеши клятву крови. Смотрели на него, кстати, с благоговением. Легенда о Грозовом Драконе уже разошлась, и нашла отклик в сердцах сломанных человечков.
Он виделся им эдаким спасителем, юным героем. Миура всеми силами пытался показать свою лояльность и выражал почтение новому господину. Это окончательно убедило всех сомневающихся, если уж бешенный Миура в поклоне сгибается, то нам и подавно к земле лбом тянуться надо.
На остров мы их не повезем. Благо они сами себе пути отхода придумали с поддельными паспортами, так что как клановые беженцы отправятся вместе со слугами рода, а там, глядишь, осядут где-нибудь в Екатеринграде, и, кто его знает, может, на службу роду Сато попадут. Японцы к японцам — нормальная практика.
В этот же день прилетела Мальта с Доджоном, противники подписали капитуляцию и началась рутина сбора трофеев. Фирмы, деньги, недвига, автомобили и всё прочее. Оформляли, прикидывали, что можно оставить и продать. Все, лишнее скидывали со скидкой Пакам и Заливским, союзники наработали все-таки.
Отдельные переговоры шли с Сигура и остатками Хонов. Сильнее прочего мне нужны были техники, так что они вытрясли все архивы. Разумеется, взял со всех «клятву проигравших», о ненападении и всём таком прочем.
Весь город замер в ожидании. Уличные банды ждали, что произойдет, как и силовики. Все цепочки теневой жизни города разрушились и восстановятся ли, и в каком виде зависит только от меня.
Ржевский позвонил мне и попросил не уезжать пока из города. Да я, собственно, и не собирался пока. Судя по всему, он хотел со мной переговорить, как посредник от силовых ведомств. Несмотря на то, что не его профиль вообще-то, да и регион. А кого-то попроще, похоже, побоялись отправить, слишком уж непредсказуемый я им показался.
За следователем выслал вертушки и доставил прямиком на корабль. Только сев с ним в переговорной, пожалел, что разнес небоскреб Обата. Сейчас бы как хорошо там в кабинете Миуры устроился. Умная мысля, приходит нахер уже не нужная.
— Олег Аркадьевич, — пожал я руку.
— Арс. Ну ты и дел наворотил, — вздохнул следователь.
— А пусть не лезут! — ответил я.
— Тоже верно. Я, собственно, чего приехал, ты, наверно, уже догадался, что не по профилю. Просто не хотелось, чтобы у тебя конфликт вышел с кем-то из равностоящих, скажем так, со мной. Ты мне еще нужен.
— Да я так и подумал. Излагайте.
— Вопроса только два. Локальный и глобальный. Что в городе планируешь? И… гхм… по поводу ученика твоего.
— Сразу скажу, мне криминал не интересен. Но я так понимаю, сильные разборки в городе за освободившуюся поляну тоже нежелательны.
Ржевский кивнул.
— Я могу предложить Сигура объединиться с остатками Хонов и им отдать все наработки Обата в этой сфере, включая договоренности и рынки. А с ними уже человек от системы пусть работает.
— А согласятся?
Я пожал плечами.
— Если надавлю, у них выбора не будет. Я же все забрал. Как жить-то? Работать, что ли?
Ржевский засмеялся.
— Ну да… А по второму вопросу, — тут же посерьезнел он.
— А по второму, это вообще не ваше дело, — строго произнес я. — Давайте обозначим так. Вам я верю, думаю, что информация не уйдет. Но вот всем остальным, нет. Поэтому для начала договоримся подобным образом. Я интерес понимаю. Если будите клинья к Такеши подбивать — поссоримся. Но между нами… если вдруг… мало ли, жизнь длинная, когда-нибудь ученик захочет вернуться на историческую родину, от помощи мы не откажемся. Но это, повторюсь, между нами двумя. Ну максимум тремя.
— Я тебя понял, — тяжело вздохнул Ржевский.
— А взамен? — посмотрел я на него.
Он скривился.
— Ну да, что-то ты меня заболтал. Что ты хочешь?
— Помощь в чистке записей, — не на секунду я не задумался. — Ни одного видео не должно нигде остаться с нашими конкретными действиями.
Незачем давать пищу для ума моим будущим противникам. Пусть слухами довольствуются. А они как всегда прекрасны в своей бесстыжей полярности. Одни говорят, что я чуть ли не в одиночку всех врагов уничтожил, никого не потеряв в ходе клановой войнушки. Другие утверждают, что я каждый день сотни людей терял, заваливая противника мясом разной степени одаренности.
— И запутывание следов. Когда мои следующие враги обратятся к вам за информацией, вы им должны выдать дезу, очень красивую, подшитую, с корешком.
— П-ф-ф, — выдохнул собеседник. — Это я уже не полномочен. Звонить надо.
Он набрал номер. Пару минут о чем-то говорил, потом отключился.
— Тогда по рукам! — проговорил Ржевский, к моему неудовольствию. Продешевил я, значит. Можно было еще что-то просить. Они, видимо, решили, что вероятность обращения к ним крайне мала.
Ну-ну.
Глава 26
Император заслушивал секретаря, глядя в окно. Погода была отличная. И он наблюдал за тем, как все придворные высыпали в парк прогуливаясь по одному и группками, обсуждая без сомнения важные дела, и степенно кивая друг другу, если выдавалась оказия пересечься в лабиринте кустов, деревьев фонтанчиков и памятников.
Птиц только не хватало. Голубей отвадили с недавних пор, а с ними и все остальные пернатые стали бояться подлетать к замку.
— Сегодня расписание обычное. Все встречи во дворце, — дежурно сообщил секретарь.
Император Кивнул.
— Завтра придется съездить на открытие кадетской школы-интерната для сирот, — проговорил помощник и замер, ожидая реакции.
— Подарки какие-то будут? — спросил государь.
— Эм-м-м. Они и так на полном государственном обеспечении, ваше величество.
— Это понятно, — раздраженно буркнул Иванов. — А что у них останется? Чтобы они потом через двадцать лет могли сказать, вот, это мне император лично подарил.
— К вечеру утвердим список вариантов и представим, — сказал секретарь, видя, как лицо правителя снова разгладилось.
— Так. В пятницу официальная церемония собрания со столбовыми родами. В начале недели родится дочка у рода Вавилонских. Надо бы поздравление отправить.
— Что значит в начале недели?
— Ну так… — даже не нашелся, что ответить секретарь.
— В понедельник пусть родится.
— Понял, вашество. Сделаем.
— Дальше чего там, из интересного?
— После нового года снова переезд в Москву.
— Не люблю я это дело, — поморщился император. — Сам себе заботу выдумал.
Концепция четырех столиц оправдала себя почти сразу. Москва, Екатеринград, НовоАрхангельск и Иркутск вечно соперничают друг с другом. Только вот приходится постоянно переезжать. Но зато нет такого, что в столице порядок, а в остальных местах трава сквозь асфальт растет.
— По зарубежным поездкам что? — спросил правитель.
— Вариантов масса. Арктический форум. Африканская конференция.
— Но что ж ты из сугроба да в печь.
— Можно в Европу. Торговлю обсудить, мореходство. Или в Азию. Вот, кстати, в Корею. Там же у нас студенты по обмену запускают спутник совместно с корейской стороной.
— Да. Неплохой повод. Давно с корейским правителем не виделся. Поперемываем кости Японии и Китаю. Сойдет.
Миуру и Сатоми мы пока посадили в камеру с подавителем. Дух старого тролля во мне снова взыграл, и в качестве единственного средства развлечения я положил им полное собрание сочинений Василисы, ведь найти его можно в любом книжном.
Командам я сказал потихоньку готовиться к отплытию, а сам с прочими пленниками и Такеши полетел в Японию. Встречали нас у трапа Вотанабэ Таро и младший сын императора.
Мне необходимо было проявить максимальное уважение, чтобы у них не было вопросов относительно Безымяныша и его каких-то притязаний.
Ичиро Сакурай выглядел лет на двадцать восемь, а глаза как у сорокалетнего, подтянутый, в традиционном костюме, с тонкими усами и бородкой.
Мы поклонились друг другу.
— Оставшиеся пожухлые листы с семейного древа Обата, — сказал я, выводя вереницу пленников, которые тут же упали на колени.
— Не думал, что улов будет таким, — довольно произнес старик Вотанабэ. — Все главные фамилии, надо же.
— Да… а ведь был великим кланом, когда-то… — поцокал принц.
«Подарок» упаковали в фургоны с подавителем Сахарова и повезли.
Мы прибыли в резиденцию, где уселись за чаепитие, и я в подробностях поведал им о ходе противостояния, ясное дело, кучу всего исказив.
— У меня к вам предложение, — сказал я. — Мой ученик по крови Обата и главный наследник. Хотя клятва мне и нивелирует это всё. Можем половить на него тех, в ком еще зреет мятежных дух северян. Мне, если честно, ваши дела не очень интересны. Но чтобы у вас не было никаких вопросов или сомнений.