Со мной был большой отряд прикрытия, но небольшая группа захвата. Бойцы сильно устали, потому взял резервы. Людей союзных кланов. Каждый всучил по паре человек четвертого ранга. Неплохое подспорье.
— Джи-А, — обратился я к девушке. — Если твоя мать попытается выдать наши заслуги за свои, ты обличишь её в лицо перед всеми.
— Что за вопрос? — как-то странно посмотрела она на меня. — Я не позволю присвоить то, чего мы добились потом и кровью.
Я кивнул и пошел к дому. Меня вели в прицел множество глаз.
— Всем, кто отречется, будет дарована жизнь и свобода. Остальные перестанут существовать в течении пары минут.
Кто-то попытался сбежать. В доме раздалась стрельба суета. Люди… как же мы иногда слабы.
Я услышал, звон стекла, а потом всплеск воды, кто-то побежал прочь. Далеко не уйдет. Тут сплошное оцепление.
— Мне нужны только Кудо по крови и Ито по мысли. Остальные могут начать новую жизнь.
Ударила очередь из окна, но все пули увязли в стальном листе, что возник передо мной.
— Да будет так! — постановил я и пошел. В спину мне летели техники, но они разбивались о возникающую защиту Нежданы.
Я отправил девушке воздушный поцелуй и кивнул Джи-А.
Она вскинула руки. Фундамент у дома просел. Земля задрожала. По стенам пошли трещины. Окна лопнули. С крыши посыпалась черепица. Раздались крики людей. Из здания повалил дым.
Дом окружило озеро лавы. Таунхаус лопнул на две части и стал расходиться. Нам предстала картина, как люди бегут по лестнице поднимаясь от поступающей раскаленной крови земли. Огненные одаренные пытались её остудить, водные, ветряные и ледяные заморозить. Но все было тщетно, когда воплощенный вулкан Чеджу гневается никто кроме меня его не остановит.
Ледяной табурщик прыгнул в лаву намораживая себе путь, но и у него получалось преодолевать препятствие, но тут в грудь ударил пуля Сан Саныча, раздался взрыв и итольянца швырнуло в лаву. Он попытался выплыть. Доспех держал температуру, но в этом момент прилетела еще одна техника стрелкового табура проломив защиту. Мужик сгорел заживо.
Больше желающих провраться не было.
— Стой!
— Мы сдаемся! — завопили некоторые.
Я кивнул.
— Прыгайте в лаву, если сдаетесь.
— Что?
— Просто прыгайте. Она вас не тронет.
Один мужчина неуверенно посмотрел на остальных, и тут его толкнули в спину. Он вскрикнул и полетел вниз, но под ним мигом образовалась корка магмы. Этот плот повез итольянца по огненному озеру к нам, но замер на середине пути.
— Отрекаешься ли ты от клана?
— Да, — опустил голову он, его немного потряхивало, челка прилипла ко лбу, одежда взмокла. От него воняло едким, пропитанным страхом потом.
— Клянешься не мстить? — я пытался взять мимику под контроль, но маска презрения все же проступала.
— Клянусь. Клянусь, — все так же не поднимая взгляда выпалил он.
— Проходи в плен до конца события. С первыми лучами солнца ты станешь свободен.
Еще несколько человек сдались таким образом.
Раскаленная стихия медленно переваривала дом, этаж за этажом. Люди собрались на крыше. Женщины и дети. Все ждали решение главы семьи. Высокий японец буравил меня взглядом.
— Я совершил ошибку, — наконец, сказал он. — Я прощаю все обиды Красной Четверке и готов понести наказание за всё содеяное.
Я кивнул.
— Отрекитесь, — обратился он к семье. — На крови отрекитесь.
Я отвернулся. Смотреть на это было неприятно. Женщины и дети, само сердце рода, то благодаря и ради чего он существует отказались от фамилии.
— Вы признаны невиновными в деяниях главы. Идите и живите свободно. Никогда больше не попадайтесь мне на глаза. Иначе клянусь второй раз снисхождения не будет.
Мы помогли всем переправиться через озеро магмы.
— У них есть сбережения? — спросил я главу клана.
— Не пропадут, — кивнул он.
Я протянул ему документ, он подписал, подтверждая капитуляцию и передавая все свои активы.
Я достал пистолет и сказал.
— Сними защиту.
— Не надо. Я сам.
Он приложил руку к сердцу и упал замертво с блаженной улыбкой на устах.
— А я думал, это легенды, что лекари так могут, — сказал я.
— Что это? — спросил Безымяныш.
— Сложнейшая техника. Безболезненная смерть. Для тяжелобольных. Выброс гармонов, а потом остановка сердца. Никто не верил, что её можно использовать на себе.
— Что с телом? — спросила Джи-А.
— Достойный человек перед лицом смерти оказался. Пусть похоронят.
Я сидел на корабле. Тяжелая ночка выдалась. Мы еще навестили точки уже не существующего рода Кудо. Где-то обошлось миром, в одном месте зарешала моя невидимость, всех по тихой убрал. Но не везде приняли капитуляцию. Пришлось пояснять, множа трупы.
Щебет показал входящий вызов от Бэхи.
— Уже рассвет, босс, — сказал боевой хакер. — Соединяю с мэром?
— Да. Давай.
Я прикрыл глаза, отдавшись мягкости кресла. А ведь это только начало.
— Арсений! — ворвался в тишину кабинета голос Даниила Игнатьевича. — Ты что устроил⁈ С ума сошел? Военная эскадра у берегов Владивостока.
— Какая эскадра? Семь кораблей в строю осталось, и тем ремонт нужен, — чуть приврал я.
— Ты совсем обезумел? Ты хоть представляешь какой урон экосистеме? Сколько мусора попало в оке…
— Даниил Аркадьевич, — перебил я его, рыбов, и правда, было жалко. Но я потом обязательно компенсирую, забашляв в какой-нибудь фонд. — Моя вина в чем? Я, что ли, свои суда взорвал? Я больной по-вашему? Плыл себе, никого не трогал и тут по мней давай садить из всех орудий. Двадцать три корабля потопили моих. Я пострадавшая сторона! Вы представляете, эти идиоты мины в море начали сбрасывать. А если она потом всплывет под боком у какой-нибудь пассажирской баржи. На паромной переправе Владивосток-Тонхэ, например. Это же международный скандал будет. У меня все записано! Прям крупным планом, как эти дегенераты мины в море швыряют, так что всё с них и спрашивайте, Даниил Аркадьевич. Я закон о войне кланов до запятой изучил, не прокопаешься, — заключил я, и отрубил вызов.
И че он хотел? Непонятно.
Весть о разгроме пристани Обата, и том, что род Кудо перестал существовать в одну ночь уже к обеду облетит город.
Интересно, что в этом случае предпримут остальные.
Кажется, пора кое-кого навестить. Интересно, как там сейчас поживает Ма Ри На. Настало время нанести удар клану Хон изнутри. Сразу смертельный и в самое сердце.
Глава 4
— Витя, — постучал Сан Саныч в каюту Маслова.
— Заходи, — раздалось оттуда.
Обладатель стрелкового табура зашел. Хозяин каюты стоял у крохотного зеркальца с небольшими ножницами и подравнивал усы.
— Хорошо работодатель без заё… скока, да, — улыбнулся он в отражении.
— Да. Помню на одного старого дворянина в Вольных Землях работал. Все ходили лысые и гладкобритые. Вокруг степь, воды ни капли, но хоть на сухую, но побрейся.
— Чего хотел-то?
— Да надо бы заглянуть к командиру. Пацан все же. Столько народу ночью положили. Посмотреть за состоянием. В глаза поглядеть. Поговорить.
— Ну пойдем. Только надо подготовиться.
В каюту ко мне зашел Виктор Маслов и Сан Саныч.
— О! Старая гвардия.
В руках у обоих было по прозрачному чайничку с коричневой жидкостью.
— А зачем два? — уточнил я.
— В одном чай девяносто пять градусов, — сказал Виктор Палыч. — В другом сорок, — улыбаясь в усы добавил он.
— Понятно. Присаживайтесь.
Мы сели за маленький круглый столик.
— Неждана! — окликнул я девушку, она работала за компьютером в соседней каюте. Взглянув на стол, мигом все поняла. Через минуту вернулась ломанным горьким шоколадом на позолоченной тарелке.
Виктор и Сан Саныч посмотрели на меня.
— Ну вот так их там учат, — пожал я плечами. — Даже если бутерброд с ничем, то хотя бы на голой женщине подай.
Маслов поднял чайник похолоднее и как бы спрашивая разрешения. Я кивнул, себе, правда попросил налить горячего.
— Давайте, — сказал я. — За Димку Корейца, не чокаясь.
Помолчали. Потом поболтали о общем. Затем Палыч перешел к сути.
— Ты как по состоянию? — спросил он. — Физически, морально там.
— Нормально, мужики. Не волнуйтесь. Еще даже не началось ничего, считай, разминка идет.
Сан Саныч покивал, пристально глядя в глаза.
— Крепко же тебя папаша воспитал, — сказал он. — Познакомиться бы с ним.