Сначала я восстановил ему ногу. Он проходил курс реабилитации и зажора на вторую операцию. Досуг его состоял в основном из качки и жрачки. Что б я так жил.
Вторую операцию в сжатые сроки проводить было рискованно, но он настаивал, да и неизвестно, выживу ли я вообще, так что, поддавшись на уговоры, руку тоже ему восстановил. Правда, такое вмешательство в и без того охренивающую энергосистему не прошло даром. Клим опять спасался подавителем и сидел на обезболах, вместе с процедурами снятия последствий от целителей.
Пришли новые боевые комплексы и оружие. Я, естественно, пощупал первым. Для многих опытных ребят, это было привычное дело, для меня же как первый игрушечный пистолет в детстве.
В новых костюмах имелся поддоспешник, похожий на водолазный костюм, а поверх него уже шли комплекты тренировочной, штурмовой или оборонительной брони.
Меня в первую очередь интересовала первая из них. Тренировочная броня предоставляла возможность выставить в настройках количество попаданий. Вплоть до индивидуальной подгонки под каждого бойца, в зависимости от мощности его табурного щита. В связке со специальными беспатронными автоматами, на звук и импульс которых работали уловители на броне, это максимально приближало тренировки к реальности. Когда забитое в настройках количество попаданий было зафиксировано, щит начинал отсчёт попаданий по прочности брони. А затем срабатывали блокираторы, и боец просто падал. Тут уже не нужен наблюдатель, да и не сжульничаешь.
В общем, подготовка вышла на качественно новый уровень. И народ так приободрился в купе тем, что перед ними были живые примеры с восстановленными конечностями, и даже вытащенные с того света…
Созрела церемония принятия в клан. Ведь одно дело, когда ты идешь в бой за работодателя, и совсем другое, когда за главу рода.
Точнее, клана, но они об этом пока не знают.
Глава 8
В какой бы период времени ты ни жил, пусть даже самый страшный, пройдет время, боль поутихнет, и его начнут романтизировать. Это касается и чьей-то отдельно взятой судьбы, и даже массовой трагедии.
Мужчина, держа в пальцах первый седой волос вспомнит, как вкусна была первая в жизни газировка, пусть ради нее и пришлось преодолеть кордон цыган, стаю диких собак и половину района, пусть на приемке цветного метала шестилетку нещадно обсчитали и выдали только десятую часть суммы. Неважно. Его детям, что спокойно могут себе позволить любую сладость в любое время этого не понять.
И ведь так со всем. Жизнь целого поколения, тяжелейшие года, наполненные бедами и страданиями, забравшими у страны десять-пятнадцать лет жизни каждого гражданина, превратят в романтический боевик или историческую драму. Сведут поворотное событие в истории мира к девяностоминутной склейке с титрами в конце.
Мой фильм в этом плане ничем не отличался. Рассказ о судьбе острова в прошлом мире производит впечатление. С премьеры многие люди выходили со слезами на глазах. Катарсис достигнут. А это высшая награда для творца.
Фильм потрясал. Попадал в самое сердце. Неведомый до этого жанр альтернативной истории уже несомненно станет трендом. Многие попытаются повторить, но мало у кого выйдет.
Сначала кинокартину посмотрят на Чеджу. Эдакий эксклюзив для своих и туристов. Потом, когда все сливки будут сняты, фильм отправится в мировой прокат.
Битгарам и Джи-А отговаривали меня от такой маркетинговой стратегии. Они боялись, что лента попадет под цензуру. Да и плевать, если честно. Ну запретят её показ в Японии и Кореи, не велика потеря. К тому же на такой случай были подготовлены пути отступления. Можно будет пустить фильм в эфир телеканала или же создать сайт.
— Даже не верится, что я приложила к этому руку, — сказала Василиса.
— Более того, без тебя фильм и в половину не был бы так хорош.
Я не обманывался. Сюжет — моя заслуга, но его лоск, блеск, и дерганье за струнки души целиком и полностью плод трудов Василисы. Она тот следопыт, что отыскала путь к сердцу зрителя.
После премьеры мы отвечали на вопросы прессы. Но поскольку канал и газета наши, все было согласованно заранее, и проблем не возникло. Фотосессия с актерами тоже прошла отлично и уже завтра мы станем героями новостных сюжетов и первых полос.
Когда хайп сойдет, в свет выйдет лента с Вэй Бэй. Хочется верить, что оба фильма станут культовыми.
— Когда приступаем к новому проекту? — спросил Битгарам, он выступал продюсером и, кажется, вошел во вкус. Именно это маска, наконец-то, начала оттенять заслуги предков.
— Еще не скоро, пока с этих фильмов лавры соберем. У меня на носу пара заварушек, так что сам понимаешь.
— Ага, — вздохнул он.
Фильм произвел на всех удивительный эффект, кажется, даже от Чанджи Мин я поймал задумчивый взгляд, впрочем, как только она передернула плечами, отгоняя наваждение, глаза заполнила привычный холод и презрение.
А вот лица Сан Саныча и Маслова меня удивили. Они были немного растерянные. Эта грань моей личности не укладывалась в их картине мире.
Оба офицера подошли поздравить меня, а Виктор Палыч задержался.
— Слушай, — как-то неуверенно начал он. — Раньше надо было, но как-то замотался со всеми этими вступлениями в род. Проблемы ребят решали. — Я дочь к нам на Муиндо перевожу. Давно с ней не виделся. Ты возьмёшь её в род, прицепом со мной.
Многоопытный вояка всерьез волновался.
— Какие проблемы, Палыч, — ободряюще улыбнулся я. — Но у меня к тебе встречное предложение.
Собеседник напрягся.
— Вечером зайди обсудим. Не публичный разговор.
Он кивнул.
Я ожидал приглашения на беседу от совета или Минхе, но его не последовало, и я отправился домой.
У кабинета меня уже ждал Маслов. Мы зашли. Хотелось чаю, и я не начинал разговор, пока Неждана не соорудила полный чайник крепкого дянь хуна. Я такого три больших кружки могу спокойно приговорить за раз.
— Смотри, Палыч, я тебе уже намёки кидал и так и эдак, но ты, блин, как подросток на первом свидании. Нихера не понимаешь. Говорю открыто. Нам скоро понадобятся все возможные ресурсы.
— И? — снова проявляя чудеса несообразительности уставился на меня он.
— Ты кто?
— Маслов Виктор Палыч.
— Вот. И? — вернул я ему жест.
— А! — всплеснул он руками от возмущения, что идея лежала на поверхности. — Ты хочешь, чтобы я вернулся в род и привел Масловых тебе под руку?
— Я не просто этого хочу. Это необходимо для выживания нашего маленького сообщества.
Несколько минут Маслов напряженно сопел.
— Ну я даже не знаю… — сказал он. — Надо возвращаться в Россию, тихо переговорить с доверенными людьми. Точнее, с теми, кто ими был очень давно. Как там сейчас дела даже не знаю. Специально этой темы не касался, чтобы душу не бередить. И так иногда накрывает знаешь ли.
— Знаю. Когда один остаешься и есть время подумать. Вот и закроешь гештальт. Я же справки навел. Масловы небольшой род. Проблем с нашими силами возникнуть не должно. Переговоришь тихо. Выдвинешь предложение о бескровном присоединении. Права у тебя все есть.
— Я от них отказался.
— Прям публично? С клятвой?
— Нет. Просто засвидетельствовал.
— То есть, возможно, и свидетелей уже в живых нет? Или если есть, знаешь, у людей память короткая. Мало ли ослышались, соврали. А может тебя вообще род на секретное задание отправил по сбору большой группы? — подмигнул я ему. — Вот ты его и выполнил, и теперь у тебя под началом двести бойцов основного состава. Плюс резерв, который натаскиваем. И их количество будет только увеличиваться. Сколько Масловы против нас продержаться, если всерьез решим с ними сцепиться?
— Ну… сейчас, когда внутриусобица давно позади и род снова крепко стоит на ногах. Я бы сказал, что одна короткая стычка. Часа два, может полдня. И потом еще ловить верхушку рода пару дней или недель.
— Вот это ты и объясни своим родичам. Либо вливания в быстро растущую богатую структуру, с новыми контрактами, увеличением прибыли и прочими плюшками, либо забвение, а род Масловых продолжится только с твоей ветви.
— Как-то это… — он тяжело вздохнул. — Не хотел я во всё это лезть, руки марать в крови тех, с кем рос.
— Анекдот хочешь?
— Давай.
— Приходят в школу яйца все в скорлупе разного цвета. Заканчивают, значит, школу, им клеят ленту «выпускник», и все дела. И вот проходит пять лет, и встреча выпускников. А нее приходит сова, крокодил, змея, дракон, петух и шарик для пинпонга. И ему говорят: «А ты вообще не изменился».