— Смешно. Не слышал такой раньше.
— А я его только что придумал. Ты смысл понял?
— Понял.
— Вот! — наставительно сказал я. — И тебе не надо будет никого убивать, максимум на дуэль вызовешь текущего главу рода и отмудохаешь его хорошенько.
— Я понял тебя. Сделаю, — сказал он, и направился на выход.
— Кстати, а у тебя дочери сколько лет, — окликнул я его, когда он уже был у дверей.
— Двадцать… — он на секунду замер, вспоминая точную цуфру. — Двадцать пять.
— Это хорошо, — задумчиво протянул я. — Зайди к Мальте и сообщи дословно: «Наследнице рода Масловых двадцать пять лет». Пусть запишет её.
— Куда?
— На листок.
— А конкретнее?
— В список.
— А зачем?
— На выдачу новогодних носков, блин, Палыч! — всплеснул я руками. — Ровняйсь, тащ начальник службы безопасности рода Чеджу! — скомандовал четко, но без внутреннего гнева, в последнее время вообще стал спокойным как удав, больше играл для самого Маслова.
Он рефлекторно вытянулся.
— Сми-и-ирно! Кру-у-у-гом! Выполнять задачу, шагом марш, — уже совсем спокойно добавил я и покачал головой. — Охренели, блин, — пробурчал себе под нос, точно зная, что Палыч услышит. Марку тоже держать надо.
А еще нужно хоть глянуть, чего там Мальта понаписала.
Повод был довольно дежурный, а потому совет решили провести в кабине главы, ограничившись артефактной свечкой от прослушки.
— Ну вот и началось, — задумчиво сказала Сарантуя Ананд.
— А ведь получается, когда он приносил сценарий, то прощупывал нас. Заигрывал с нашим мятежным духом. Воспользовался островной гордостью, — сказала Минхе.
— Этот фильм несомненно станет инструментом императорской пропаганды, когда начнется конфликт, — Ан Хи Ёнг.
— Мы можем сыграть на опережение, — выпалила Кёнхи Кан. — Запретим прокат фильма.
Все знали, что у нее с Еном отношения куда теплее, чем у всех остальных, и если уж, и она такое предлагает, то стоит прислушаться.
— Только вот он уже часть нашего сообщества, — почти сплюнула Чанджа Мин.
— Запретить прокат просто так не выйдет. А этим Доджоном может и вообще не выйдет. Боюсь, так мы всё только усугубим. Я поговорю с Еном, — сказала Минхе. — Изложу наши опасения, посмотрю на реакцию.
Все согласно кивнули.
— Ен, заедь, пожалуйста, если тебя не затруднит, конечно, — раздался в трубке донельзя вежливый голос Минхе.
Я удивился тону, но не самому факту.
— Через час буду, — отрапортовал я.
Всё еще у нас отношения какие-то непонятные. После её речи на вручении мне герба, я думал все терки закончились, но на званный ужин в честь этого события, она заглянула как бы мимоходом, и быстро ретировалась, фактически всей общественности заявив, что отношения у нас прохладно формальные. Вчера же после фильма мы достаточно тепло попрощались, и сейчас она снова очень вежлива.
Я взял с собой Джи-А и поехал. Последнее время везде с ней таскаюсь, будто надышаться ей пытаюсь перед долгой разлукой.
Вот и сейчас. Я посадил её за руль, чтобы сидеть вполоборота и любоваться помощницей.
Мы приехали на одну из плантаций рода Чон. Минхе была в рабочей одежде и прогуливалась между мандариновыми деревьями.
Я взглядом спросил у нее подходить одному или с Джи-А, и глава махнула, призывая обоих.
Я встал рядом с Минхе, а её дочь пристроилась сзади нас.
— Я хотела поговорить о твоём фильме, Ен, — сказала она. Видно было, что уставшая, и какая-то невыспавшаяся. — Совет вчера долго заседал по этому поводу.
— И к чему пришли?
— Мы хотим запретить его прокат. Опасаемся реакции императора.
— Госпожа Чон, как много фильмов вы смотрели за последние десять лет?
— Я… — она хотела выдать что-то возмущенное, но тут до нее дошел смысл вопроса. — Этот первый, — опуская плечи сказала она, предсказав и мои дальнейшие слова, а точнее, то, что крыть их нечем.
— А вы глава маленького острова. А теперь представьте, если бы вы были императрицей. Какова вероятность, что вы посмотрите фильм? В долях процента, пожалуйста.
— Что-то около одной тысячной процента, я полагаю, — обреченно кивнула она.
— Вот именно.
Она открыла была рот, но я успел первым.
— Да! Ему могут донести, но сколько всего вам говорили про меня, например, и что из этого правда? А теперь представьте, что таких как я у вас примерно сто тысяч, как чутко вы будете прислушиваться к сплетникам?
Молчание было мне ответом.
— Вот именно! — победно изрёк я.
— Если будут вопросы, скажете, что не смотрели и понятия не имели. Валите всё на меня. А уж я разберусь.
Она глянула на дочь и покивала.
Минус больших денег — многие отличные вещи теряют свою ценность. Завтрак в дорогом ресторане становится обыденностью, как и ощущения комфорта в частном самолёте. И только чистые сердцем и умеющие наслаждаться мгновениями будут радоваться. Пусть даже сложные вещи стали простыми, если умеешь черпать счастье в обычном, деньги тебя не испортят.
Вот и сейчас моё сердце пело, когда я увидел идущую в припрыжку с Доджоном за руку Мальту. Предложение было банально сделано в туристической подлодке рода Кан на дне океана. Это не стоило мне ничего, и, казалось бы, потому не имело ценность, но нет, близкие мне люди ценили это.
На пальце у Мальты поблескивал бриллиант. Не слишком большой, но довольно изящный.
Свадьбу сыграли на тридцать девятый день моей подготовки, потому что завтра меня уже не будет. Разумеется, на неё прилетели и Безымяныш и Вэй Бэй.
Причем парень зачем-то попросил у меня Дарину. И весь вечер и всё утро что-то делал, запершись с ней в одном из залов базы.
Для влюбленных сначала провели традиционную корейскую церемонию, но поскольку оба они были сироты, пришлось мне изображать отца Мальты, а Джи-А мать Доджона. Уже после сыграли русскую свадьбу, превратив весь Муиндо в один большой банкетный зал под открытым небом.
С табурщиками это не проблема. Закатали ровный участок в мраморный пол.
Настала лирическая часть вечера с поздравлениями, на ней Джи-А даже прослезилась. Заиграли медляки, затанцевали парочки. И только тут до меня дошло, зачем Такеши просил Дарину. Он банально учился танцевать, чтобы сегодня не ударить в грязь лицом.
— Смотри, — кивнул я на Безымяныша.
Парень набирался смелости. Сжал кулаки, кивнул сам себе и решительно направился к столам.
Такеши настроился как на схватку. Уверенно наклонил корпус вперед и лавируя между гостями направился к цели.
Но едва сфокусировал на ней взгляд, как сбился с шага. Василиса болтала о чем-то с Масловой Зоряной, только прибывшей на остров. Изящный профиль Рысевой сдувал всю смелость будто пыль с ладошки.
Именно сейчас Безымяныш понял господина, если он к Еве чувствовал тоже самое, то и не удивительно, что рискнул. Будь Василиса принцессой, его бы это сейчас не остановило.
Богиня обратила на него свой лик, и парень, чувствуя, как ускоряется сердцебиение, ответил ей искренней улыбкой. Он сократил разделявшее их расстояние, и вдруг поддавшись какому-то наитию, пригласил на танец сначала Маслову.
— Прошу меня простить, — сказал он ей, осторожно беря за талию. — Я хотел позвать Василису, но с первой попытки не хватило смелости.
Зоряна поначалу удивленно вскинула брови. Какое-то время думала оскорбиться, но потом все же благосклонно приняв его честность, улыбнулась.
— Думаю, этим жестом вы её совсем обескуражили, и не факт, что упростили себе задачу.
— Дайте же мне совет.
— Пригласите её на быстрый танец. Тогда ошибки будут не так заметны, а темп скроет ваше учащенное сердцебиение.
— Что так заметно? — заалели щеки парня.
— Да. Я подумала, что за вами гнались, — улыбнулась она. — Совет за совет. Вы какой мудростью поделитесь?
Такеши задумался.
— На вас наверняка уже есть планы. Не сопротивляйтесь течению. А лучше даже сами помогайте плыть в нужном направлении.
— Даже так. А я надеялась отдохнуть.
— Одно другому не мешает.
Музыка закончилась. Безымяныш отпустил невесомо упорхнувшую спутницу и стал ждать быстрого танца, не спуская глаз с Василисы.