Граймс проводит ладонью по шершавому дереву косяка. Хорошее место, которое все же не сможет стать домом.
За сараем спрятались две большие теплицы. Конечно же, Рик засовывает свой длинный нос и туда. Потрясенный вздох срывается с его губы, а глаза потрясенно пожирают открывшуюся ему картину. Как они могли такое пропустить? Длинные зеленые ветки склонились под весом огромных переспелых помидоров. Тонкая кожица на них чуть ли не лопается под натиском мякоти. В соседнем углу разрослись огурцы, теперь больше похожие на кабачки. Впрочем, последние тоже были здесь, как и горящие красным цветом перцы. Рик срывает зеленую стрелку лука и с наслаждением засовывает ее себе в рот. Все складывалось просто потрясающе.
***
Жаркий день сменяется прохладной ночью и спокойствием. Свет ламп, запущенных от генератора, забирается в каждый закуток дома и, кажется, даже сердца. Люди прогоняют ту усталость и боль, что скопилась у них. За столом в гостиной звучит смех. Женщины, устроившись с бокальчиком наливки, весело обсуждали что-то. Уставшие дети уже давно посапывали в своих кроватях, а мужчины разбрелись кто куда.
Рик не спешил уходить спать. В кресле-качалке, стоявшей на крыльце, оказывается неожиданно уютно. Плотная ткань прогибается под его весом, принимает тело, словно водный матрас, и становится так хорошо. Граймс пригубливает горячий травяной чай. Взгляд скользит дальше, к темным деревьям, к маленькому костру, у которого маячат две фигуры.
— Долго, — недовольно бормочет он в кружку.
Конечно же, Дэрил не пришел на ужин, все так же игнорируя группу как сам факт, и это было не удивительно. Скорее, неожиданно было то, что в этот раз Кэрол решила отнести еду мужчине. Если память Рику не изменяла, то они не должны были подружиться так быстро, но вот она, реальность. Прошел, кажется, уже час, а Кэрол не возвращалась. К сожалению, даже звуки от костра не достигали ушей Граймса, как бы тот ни пытался вслушиваться.
— Что долго?
Рик вздрагивает, вырываясь из размышлений. Лори, уже пьяная, потому расслабленная, прислоняется к косяку. Тонкие пальчики заманчиво пробегаются по дереву. Ее глаза подергиваются уже знакомой дымкой.
— Ничего, любовь моя.
Лори отталкивается от стены, ее слегка покачивает, и Рик легко ловит ее в свои объятия. Она оказывается у него на коленях, и Граймс инстинктивно обнимает ее. Теплые поцелуи не вызывают возбуждения, только глухую грусть и разочарование в себе же. И казалось бы, в чем проблема? Вот она, женщина, которую он любил и которую не мог забыть. Но кое-что все же изменилось. Он.
— Ты пьяна, — ласково шепчет Рик, проводя ладонью по встрепанным волосам.
Лори разворачивается, тянется к нему за очередным поцелуем, но Рик только легонько касается ее, не позволяя появиться и намеку на возбуждение. Он прижимает ее голову к своей груди и отталкивается от пола. Кресло вновь приходит в движение. Женщина сворачивается на нем, словно ребенок, заставляя Рика почувствовать себя отцом… Именно, вот что чувствовал Граймс, вот что сломалось. Его любовь превратилась в совершенно другую, просто перешла ту черту, став намного глубже.
— Я люблю тебя, Лори, — шепчет Рик в приятно пахнущую макушку.
Внутри растекается тепло, а на душе становится еще легче. Ему всего лишь нужно было дать своим чувствам название, и очередная проблема летит в пекло.
Мысли затягивает болотная трясина, они ворочаются, словно два шарика в тесной коробке, но Рик и не против. Он вновь останавливает взгляд на танцующем вдалеке пламени. Вереницей мелькают воспоминания, такие далекие, горькие и сладкие, но неизменно потертые, как портмоне, передающееся по наследству. Но мысли от этого путаются только сильнее. Рик как будто разрывался между прошлым и настоящим.
Руки сильнее сжимаются вокруг женщины, а внутри ядом растекается ощущение того, что если он разожмет пальцы, она вновь исчезнет, и Рик будет вынужден вновь гоняться за образом в белых платьях. Он прижимается губами к макушке и крепко зажмуривается. Граймс сделает все, чтобы она была жива.
Тихий скрип половицы заставляет его отвлечься. Наверное, Граймс выглядит дико, раз Кэрол дергается и замирает.
— Я… просто… — нервно выдыхает она. Ее голос дрожит, а пальцы сцепляются. Видно, что боится Рика, но почему? Неужели он настолько страшный?
— Как Дэрил?
Похоже, его вопрос застает Кэрол врасплох. Но заминка длится не так уж и долго.
— Нормально… вроде бы. Я отнесла ему поесть.
— Он ничего не говорил?
Кэрол непонимающе хмурится и слегка наклоняет голову. Ее пальцы вновь приходят в движение. Не нужно было гадать на кофейной гуще, чтобы понять, что она что-то скрывает. Но и давить на нее Рик не собирался.
— Например?
— Неважно, — отмахивается он. — Прости. Хорошего вечера.
Кэрол кивает и тут же скрывается за дверью. А Рик вновь утыкается в пушистую макушку, взгляд возвращается на танцующий огонек, но в душе поселяется что-то горькое и не особо приятное.
Рик проводит в таком положении всю ночь. На груди все так же посапывает Лори, и пускай она отнюдь не была пушинкой, но этот вес приятен, пускай и его колени затекают. Граймс даже на время засыпает. Все такой же немного ошеломленный и в то же время противоречиво спокойный благодаря близости возлюбленной.
========== Часть 4 ==========
С того вечера все резко меняется. Рик замыкается и, кажется, все это замечают. Зато у Шейна все лучше и лучше получается руководить, так что Граймс и не был особо нужен. Он может вполне законно часами сидеть у окна, созерцая открывающуюся панораму, или же прогуливаться по территории. То, что должно было накрыть его еще неделю назад, наконец-то захватывает сознание, и в голове больше ничего не остается.
Целый рой мыслей сменяют друг друга. Они настолько быстро двигаются, что начинает укачивать. Рик запутывается только сильнее. Чего он хочет? Как этого добиться? И что следует изменить?
Граймс до последнего не замечает, что кто-то есть в его комнате. Просто в какой-то момент кровать прогибается, а к боку прижимается горячее тело. Тонкие, слегка прохладные пальцы проходятся по животу.
— Отдыхаешь? — тихо спрашивает Лори. Горячие мягкие губы прижимаются к щеке, и Рик нехотя отвлекается от своих мыслей.
— Думаю.
— И о чем?
Конечно же, Лори не интересно, она уже на своей волне. Пальцы спускаются ниже, подцепляют край майки и слегка приподнимают ее. Ставшие шершавыми подушечки круговыми движениями поглаживают кожу. Ничуть не удивительно, что тело Рика все равно откликается. Он мужчина, к тому же так давно без секса. Но даже быстрое занятие любовью не дает ему почувствовать себя лучше, он словно был не на своем месте и никак не мог вернуться обратно.
Рик замирает над ней. Тяжело дышащий, потный, и пускай он уже кончил, но внутренне не был удовлетворен. Карие глаза Лори подернуты дымкой прошедшего возбуждения, грудь быстро вздымается, и Рик наклоняется, чтобы вновь крепко поцеловать ее. Тонкие руки обхватывают его за шею, тянут на себя, ему ничего не остается, кроме как лечь сверху.
Все тело липкое от пота, кожу неприятно тянет, но чужие руки так и не отпускают. Лори тихонько сопит в плечо, ее пальцы поглаживают загривок, и стало бы приятно, если бы не бурлящее внутри напряжение. Конечно же она замечает, всегда замечала. Рука поднимается выше, пальцы забираются в волосы, и по телу расползаются легкие мурашки.
— Расскажи мне, — тихо просит она. — Ты же знаешь, я тебя выслушаю.
Под щекой быстро бьется ее сердце, словно птичка, запертая в клетке. Но дыхание равномерное, такое успокаивающее. Рик закрывает глаза.
— Я в смятении, — честно признается он. — Все сейчас слишком сложно.
— Я понимаю.
Вот только Рик отлично знает, что она ошибается. Она не понимала и даже близко не была к этому. Для нее все было достаточно просто. С момента, как Лори вышла замуж, родила ребенка, она доверилась мужчине. Шейну или Рику, какая разница? Ей не нужно было беспокоиться, просто позволить себя защищать. По крайней мере, Рик считал именно так.