Я осторожно открыл глаза, моргая от света, что лился из окна. Я перевел взгляд на Максимуса, склонившегося надо мной, его рыжие волосы сияли на солнце, словно рыжий ореол.
— О, я в аду? — спросил я, горло словно натерли наждачной бумагой. — Где я? — паника пронзила меня стрелой, я попытался сесть, хотя все во мне болело. — Где Перри?
— Она в порядке, — сказал он, опуская меня на кровать. — Медсестра пошла за ней. Она так переживала за тебя, что не могла спать, пока ей не дали снотворного. Думаю, она уснула где-то в зале ожидания. Если ты еще не понял, ты в больнице.
Я застонал, попытался коснуться уха. Бинты окутывали ухо и голову.
— Ох, что случилось?
— Ты не помнишь? — Максимус придвинул стул и сел.
Я подумал о событиях. К сожалению, я все помнил, пока он не вытащил меня в лодку.
— Помню, как ты спас нас. Давно я без сознания?
— Два дня, — сказал он.
— Что?! — воскликнул я. — Почему… что со мной?
Он ухмыльнулся.
— Твое тело изрезали, у тебя сломано ребро из-за питона, по словам Перри, тебе надрезали ухо, у тебя был шок после аварии, а в крови — два яда. Доктора потрясены, что ты выжил, учитывая, сколько было в твоем организме. Не люблю так говорить, но это как чудо.
Не только со мной так сделали. Я посмотрел на него.
— А Роза?
Я уже знал, что новость будет плохой. Он опустил взгляд на пол.
— Роза жива.
— Как это?
Он вздохнул и провел ладонью по волосам.
— Она… вещества навредили ей. Они не знают, поправимо ли это. Она тоже здесь, я проверю. Сейчас она не может говорить. Она даже в туалет сама сходить не может.
Мое сердце сжалось.
— Мне жаль.
Он посмотрел на меня.
— Без обид?
Я печально улыбнулся ему.
— Пока что обиды сняты.
Он прикусил губу и кивнул.
— Вот так порой поворачивает жизнь, да? — он кашлянул.
Ох. Мне не нравилось сочувствовать верзиле. Я не был к такому готов.
— Как ты нас нашел? Перри сказала, что это долгая история, а потом из-за зомби она не успела объяснить.
Он обрадовался сменить тему.
— Вас не было достаточно долго, чтобы мы начали переживать. Даже Перри. Мы звонили вам, но никто не брал трубку. Я попросил у секретаря машину, чтобы поискать вас, а потом мне позвонила Мэрис.
— Мамбо номер пять? — спросил я, вспомнил, что Амброзия с ней сделала, и пожалел о шутке.
— Она сказала, что ощутила опасность, и что Амброзия идет за ней. Я сказал ей, где вы, что делаете, и что вы не отвечаете на звонки. Она сказала, что Амброзия уже могла схватить вас. Нам пришлось отправляться в ее дом. Мы поплыли на лодке. Нам дали краткие указания: плыть на три мили на северо-восток, повернуть у пня с гнездом цапли, миновать гнилую рыбацкую лодку. И все это с фонарем. Удивительно, что мы вообще нашли ее дом. А потом звонок оборвался, больше мы не слышали Мэрис. Мы взяли машину секретаря и поехали за вами.
— Что случилось с грузовиком Розы?
— Я сообщил копам. Они вызвали меня и сказали, что нашли его брошенным после аварии. Не смогли найти виноватого. Твою камеру украли с заднего сидения, наверное, местные бандиты. Они нашли твой телефон, — он вытащил телефон из кармана и показал. Наверное, вылетел под сидение, когда вас… ударило. Это была машина?
Я кивнул.
— Думаю, да.
— Ты что-нибудь снял?
Я покачал головой.
— Если честно, было страшно снимать тот район. Мы ехали домой. Роза не туда свернула. Машина заглохла, появилась толпа зомби. Но когда я пытался завести машину, она заработала, — я посмотрел на Максимуса, словно он мог это объяснить.
Он пожал плечами.
— Не знаю, почему.
— Тогда не зови меня особенным.
Он хмуро посмотрел на меня.
— Ты сидишь тут и говоришь со мной, хотя уже не должен быть Дексом. Думаю, ты особенный, — он вытащил из кармана клочок мятой бумаги. — Когда мы попали к Мэрис, ее не было, как и лодки Амброзии. Мы нашли это.
Он дал мне листок. Я с подозрением посмотрел на него.
— Скрываешь от полиции улики?
Я посмотрел на бумагу и прочитал вслух:
— Скажи Розе, что мне жаль. Нельзя было вмешиваться. Все должны совершать свои ошибки.
— Думаешь, Мэрис была вовлечена в план Амброзии? — спросил он.
Я покачал головой, кривясь от головной боли. Ухо резко кололо.
— Нет, она не была вовлечена. Дело в другом, — Максимус не знал, что сделала Мэрис, что она посоветовала Розе оставить его, хоть он и отрекся от бессмертия. Я не знал, мог ли говорить ему, когда его сердце было разбито, а Роза стала инвалидом. Но когда я играл по правилам? — Дело в том, — продолжил я, — что она сказала Розе не быть с тобой. Она сказала, что вам будет лучше порознь. Что ей не стоит рисковать.