Когда умерла тетя Зина, Тина была уже достаточно взрослой, чтобы самостоятельно, без тетки из РОНО решать свою судьбу. Впрочем, никакого РОНО уже не было, а вместо унылой тетки появился лысый толстяк средних лет с маслеными вороватыми глазами.
Тина решила перебраться к дяде Бо.
Сам он был отчего-то смущен, но, разумеется, не возражал.
Причину его смущения Тина поняла через несколько дней, когда, встав рано утром, увидела молодого длинноволосого парня, тихонько выскользнувшего из дядиной комнаты.
К этому времени Тина была уже достаточно осведомлена, чтобы все понять. Отношение к дяде Бо нисколько не испортилось, но она переехала обратно в родительскую квартиру.
– Мы оба будем чувствовать себя свободнее, – сказала она дяде, собирая вещи.
Он не стал спорить.
– Ну как, принцесса, тебе стало легче? – окликнул ее дядя Бо. – Больше ни о чем ты не хочешь поговорить?
Она тряхнула головой, словно сбросила с себя странные чары, и улыбнулась:
– Спасибо, мне действительно стало легче!
Из какого-то укромного уголка снова возник Ришелье, пересек комнату и потерся о Тинины ноги.
Во время сеансов психоанализа кот всегда бесследно исчезал – то ли не хотел мешать хозяину, то ли ему просто не нравилось это бессмысленное занятие.
– Ришелье тебя любит, – проговорил дядя Бо. – Может быть, тебе стоит завести котенка?
– Вряд ли, – Тина усмехнулась. – Я часто поздно возвращаюсь, он будет скучать.
– Кошки никогда не скучают, – возразил дядя Бо, ласково подняв кота на руки и погрузив лицо в белоснежную пушистую шерсть. – Скучают только пустые, поверхностные натуры, а у кошек очень богатая внутренняя жизнь. А теперь, дорогая, обязательно нужно поесть. Хоть ты и на диете, но все же питаешься не святым духом, а сейчас тебе следует поддержать силы.
Тина легко сдалась, понимая, что спорить глупо, дядя всегда прав. Они прошли на кухню, дядя Бо принимал ее по-домашнему, как свою. Да она и была своя, и он был свой, единственный близкий ей человек.
– Недавно я узнал замечательный рецепт! – оживленно говорил дядя Бо, хлопая дверцей холодильника. – Представляешь, фуа-гра, оказывается, нужно есть с конфитюром из фиг!
– Из чего? – прыснула Тина.
– Из винных ягод инжира, – не смутился дядя Бо, – но ты, разумеется, откажешься… Не хмурься, вот твои помидоры.
За разговором он нарезал помидоры аккуратными кружочками и посыпал их смесью из прованских трав. Дядя Бо был ярым почитателем настоящей французской кухни, его деловые и высокопоставленные пациенты это знали и привозили старику различные деликатесы из Франции и Швейцарии.
– Масла не надо, – Тина предостерегающе замахала руками.
– Тогда – куриную грудку! – решительно сказал дядя Бо. – От нее веса не наберешь!
Тина кивнула, но не менее решительно разрезала кусок пополам. Дядя Бо в это время открыл пачку круглых сухариков, намазал несколько штук маслом, сверху толстый слой фуа-гра и аккуратно положил на каждый бутерброд каплю конфитюра из инжира. Откусил от одного и блаженно зажмурился, подвинув блюдо Тине. Она поднесла бутерброд к носу, понюхала с такой же блаженной физиономией, после чего соскребла ножом паштет и масло и откусила сухарик.
Снизу послышалось требовательное мяуканье – это Ришелье напоминал о своих интересах.
– Риш, тебе нельзя фуа-гра! – В голосе дяди Бо слышалось непритворное огорчение. – Доктор сказал, что паштет плохо действует на твою печень…
Ришелье тут же развернулся и направился к Тине, она знала, что кот понимает человеческую речь. После долгих уговоров кот согласился на половинку куриной грудки.
«Как хорошо на душе после визитов к дяде! – думала Тина. – Только он умеет привести меня в норму! Даже простуда куда-то подевалась…»
Тина вышла из лифта, подошла к своей двери.
На площадке было полутемно, опять перегорела одна лампочка из двух, и никому из соседей не пришло в голову ее заменить. Впрочем, сама она тоже забывала об этой лампочке, едва переступив порог своей квартиры.
На коврике перед дверью что-то темнело.
Тина наклонилась, осторожно подняла этот предмет.
Это была длинноногая кукла Барби.
Может быть, кто-то из соседских детей потерял ее…
Отступив ближе к свету, Тина разглядела куклу.
Светло-золотистые волосы, голубые пуговицы глаз, короткое платье из кремового шелка…
На какую-то долю секунды ей показалось, что она держит в руке крошечную Алису Липецкую.