— Что-нибудь скажешь или ждёшь, когда спрошу я? — после долгого молчания, и омовения с головой, чтобы смыть мои интимные соки, заговорил мужчина.
Боже, если бы он знал, как мне уже не хочется ничего — только спать, но ради приличия нужно было хоть что-то ответить.
— Спасибо, — робко процедила я непослушным языком, и стыдясь своего нагого тела распластанного перед глазами мужчины, с камней соскользнула в дымящуюся воду.
— Спасибо? За это не говорят спасибо. Тебе хоть понравилось? — понизив голос протянул Виктор, и приблизился, с интересом заглядывая в мои глаза.
Всё его естество выдавало неподдельный интерес к моим ощущениям и моим переменам. И он пытался их рассмотреть в моих стыдливо опушенных ресницах.
— Ладно, не стану больше допытывать. Сразу видно, что ты неопытна в этих делах. Хотя не нужно этого бояться и стыдиться. Близость между мужчиной и женщиной нам подарила сама природа, и это прекрасно, и это естественно, как еда или вода, которая тоже приносит нам немало удовольствия. Но, превращать это в быт или обыденность тоже не стоит, это тупик. Это так — совет, на будущее. Кто его знает, с кем оно тебя сведет.
— Выходит свою кандидатуру вы не рассматриваете? — вдруг, не ожидая от себя начала я. — Вам нужно влюбить в себя и концы в воду… а как дальше я буду жить с разбитым сердцем вам не интересно?
— Знаешь сколько таких обвинений я слышал в свой адрес? — невесело начал Виктор. — Я не создан для любви, семьи, детей и чего там ещё? Мне это не интересно. И да, давай уже на «ты»? Особенно после произошедшего…
— А для чего ты создан?! — не задумываясь, смело выпалила я, так как меня начинали бесить разговоры о его исключительности.
Да кто он такой, чтобы играть с людьми как с вещами?
Чтобы оставлять после себя столько слез и боли? Чем он лучше меня или любого другого человека?
Живёт в своё удовольствие, купается в деньгах, власти и вседозволенности, а выставляет это за непреодолимое обстоятельство — видите ли, ОН не для этого создан…
Да, тьфу на него, раз сто! Как его полюбить, если даже после нашей первой близости, пусть и не полной, я по-прежнему отношусь к нему с пренебрежением? И называть его на «вы» стоит большой чести, незаслуженно большой. «Ты» — ему подойдет в самый раз!
ГЛАВА 15. Аленький цветочек
— Ух, как разозлилась… Хотя ты права, моя просьба не из лучших, — задумчиво произнёс мужчина, будто и в самом деле в нём начала просыпаться совесть. — Но мне нужна именно ты, именно здесь, и именно в это время. Так уж вышло. Да, и беру свои слова обратно, — ты чертовски хороша! Твоё юное тело, твоё необычное лицо, твоих презабавные зубки, и даже твой клитор… — уже шепотом добавил он, отчего я залилась густым румянцем до самых кончиков ушей. — Мне нравится всё!
— Делаешь комплименты? Дальше по плану что? Цветы и конфеты? Хорошее начало для плохого конца, — тихо ответила я и подбородком ушла под воду.
И только сейчас поняла, что, находясь рядом со Стианом, так близко… я не почувствовала ни головокружения, ни боли, ни отвратительного подташнивания. Удивительно. Что снимало эти симптомы? Не выпитое ли количество эля?
— Конфет мне здесь не найти. Век знаешь не тот, — ухмыльнулся мужчина. — А вот цветы может и получиться выкопать из-под снега. Вот завтра и оправимся на их поиски. А сейчас обратно в домик, камин уже остывает, нужно развести огонь, чтобы высушить твои волосы. В путь.
Я и не поняла, как у Виктора так быстро и умело получилось выбраться из воды, облачиться, и уже помогать это сделать мне. Он вручил мне недопитую бутылку с вином и не произнося ни слова, подхватил на руки, ловко пробираясь по камням.
Надо же, я ошибалась! Что-то джентельменское в нём явно было. Из окон домика уже не струился оранжевый свет огня, но подойдя вплотную, перед глазами всплыла милая незнакомка… она была взволнована и предупреждала о незваном госте, поджидающем нас внутри дома…
— Там кто-то есть… — прошептала я, и не понимая, что делаю, крепче обняла Виктора. Сон улетучился в мгновение, уступая место тревоге.
— Не одна ты у нас провидица, я тоже это чувствую… — ответил мужчина, отворив скрипучую дверь и поставив меня на ноги, задвинул за свою спину.
— Стиан Бьёрнс, мальчик мой, — захрипел высокий незнакомец, речь которого я понимала! Но откуда здесь коренной норвежец с европейской речью? Нужно разузнать у Абрамова. — Ты задержался, слишком задержался… Но ещё не поздно. У тебя получилось найти чистую душу. Чистую и умеющую странствовать. Я чувствую её присутствие здесь. Её свет так и разливается в моих потухших глазах, — закончил мужской силуэт, знакомо рыкая акцентом, и развернулся в нашу сторону.