Довольный Майкл уходит, а я тут же прошу Вячеслава связаться со Соловьевым и пригласить и его сегодня на ужин. И передать ему, что у меня для него есть хорошие новости. А что? Наверняка у нашего Аэрофлота есть какие-нибудь терки с японцами или даже с самими Japan Airlines. Надо выяснить это и заранее подготовить Щелокова к звонку японцев. Пусть пообщается с ними, в любом случае мы что-то поимеем с них, хотя бы и просто деньги. Но если честно, я даже и представить не могу, сколько могут стоить права на пошив формы для стюардесс, пусть Николай Николаевич этим занимается. А уж я потом в Москве постараюсь выцарапать у Щелокова какие-нибудь плюшки для Львовой. Надо же поощрить такого талантливого модельера.
К вечеру, вместо файф-о-клока, для нас организуют традиционную церемонию в чайном домике — тясицу, расположенном в дальнем уголке парка нашего отеля. Сам ритуал представляет собой встречу с настоящим чайным мастером, и им, как ни странно, оказался пожилой японец. Что совершенно не помешало нашему дружному коллективу прекрасно провести время за умиротворяющими разговорами с мастером во время церемонии. Кстати, оказалось, что японцы в таких домиках пьют вовсе не черный чай, и даже не так полюбившийся нашим женщинам китайский зеленый, который мы привезли в мае из Лондона. Здесь пьют «золотой эликсир» из зеленого порошкового чая маття. Не сказать, что я от него в восторге, все-таки вкус у этого чая довольно специфичный. Но от созерцания самого процесса его приготовления и от беседы с мастером чая удовольствие однозначно получил. Все-таки есть в этом старинном ритуале своя прелесть. Вот если бы еще на месте мастера была Мизуки…
В общем, у коллектива получился сегодня насыщенный интересный день, полностью посвященный японской архитектуре и японским традициям. Все остались довольны, вчерашние тревоги понемногу улеглись. Даже Татьяна Геннадьевна успокоилась и перестала за каждым кустом искать диверсантов. А совместный ужин в ресторане отеля стал для всей группы приятным завершением приятно проведенного дня.
Только нас с Николаем Николаевичем ждала за ужином очередная работа…
— Славочка! — возмущается за завтраком Львова — Ну, как же вы не понимаете: Виктор не может уехать, не посетив магазины Гинзы. Артист его уровня должен постоянно пополнять свой гардероб самой модной одеждой и не может ехать на гастроли в США в тех же вещах, что он носил в Англии или Японии. Это не прихоть, а суровая необходимость! Нас просто засмеют, что СССР экономит даже на Красных Звездах. Ну, нельзя же так позориться!
— Татьяна Леонидовна — вяло возражает модельеру начальник нашей охраны — вы же знаете: это не моя инициатива, а распоряжение из Москвы. Не могу я нарушить приказ начальства.
— Григорий Давыдович! А ты, почему молчишь?!
— Татьян, да я полностью с тобой согласен! Но у Вячеслава приказ, он тоже человек подневольный. Думаешь, он сам не понимает, что для Виктора пополнение сценического гардероба — профессиональная необходимость? А давай, ты купишь по меркам? Что не подойдет — потом перешьешь… Фонды я тебе выделю.
Наш мудрый директор, как всегда, показывает чудеса словесной эквилибристики. И судя по тому, как вяло Вячеслав отбивается, спор со Львовой начался давно, и возмущается она не в первый раз. В принципе модельер права. Если я хочу стать иконой стиля мирового или хотя бы европейского уровня, то следить за модой нам со Львовой просто необходимо, и регулярно менять мой гардероб тоже. Иначе можно стать посмешищем, даже владея айфоном и зная все мировые тенденции «от кутюр» наперед. Мудрый человек сказал о важности «полшага» в мире моды. Отстанешь от моды на полшага — тебя сочтут разумным, элегантным и… скучным. Будешь на полшага впереди моды — станешь ее законодателем. А вот если зарвешься и шагнешь на пару-тройку шагов вперед — превратишься для людей в посмешище. И ничего, что через год-другой все щеголи это тоже наденут на себя. Главное — ты слишком поспешил.
Сам Вячеслав, похоже считает меня завзятым тряпишником, поскольку на гастролях я одеваюсь ярко, в соответствии с последними веяниями. Но дома-то и в студии я же не выпендриваюсь, не сверкаю там стразами? Обычные джинсы, футболка, толстовка — вот моя самая любимая одежда. Все остальное — лишь имидж. А имидж для артиста — это все. Вот такой вот странный и противоречивый каламбур…