- Аня, - сказал я, - ты волшебная женщина! А я, дурак, этого не знал.
Она посмотрела мне в глаза так, как только она умеет это делать.
- Конечно, - сказала она, - волшебная. И ты, не дурак, этого не мог не знать.
Мы чокнулись и отпили по глотку. Она поставила свой бокал на стол и добавила:
- Ты всегда это знал.
Я смог подтвердить ее слова лишь кивком головы, поскольку рот был набит каким-то острым и ароматным салатом, щедро приправленным настоящим французским майонезом.
- Какая у нас на этот вечер программа?- спросил я, с удовольствием уплетая зажаристую яичницу с сочными кусками непрожаренного мяса.
- Разве тебе у меня не нравится?
- Как можно, что ты! Почему ты об этом спрашиваешь?
Мне так и не удалось позвонить Жоре в тот вечер. Не хотелось. Я просто знал, нет я даже слышал его голос: «Ты Тинку нашёл?». Мне пришлось бы выдумывать какую-то историю, чтобы не говорить всю нашу с Аней правду, которая была прекрасной. Да, эта правда была славной, правда для двоих, и я не имел права ее оправдывать перед Жорой. Ни перед кем. А то, что в очередной раз затеял Вит, думал я, никуда от меня не денется. Вместе с вашей Тиной!
- И ни одна строчка её не пришла тебе голову? - спрашивает Лена.
- Ну как же, как же... Вот:
А небо, рухнув, проворонив,
Рассыпалось на сто кусков...
А нам-то что? Хохочем хором,
Хохочем, нам не до стихов,
снежинок, чаек белых, листьев...
Вся взвесь, что вскинулась вовне -
Какое нам?! Мы нынче близки!
И так придвинулось ко мне
лицо... Какая же болезнь,
Высокая!..
- Да уж, - говорит Лена, - какие уж тут стихи?! Болезнь Высокая...
Это она о нас с Аней?
Или с Тиной?
Я испытывал неловкость перед Леной: я сам себе не мог ответить на эти вопросы. Какие уж тут стихи?
Глава 6
Перед нами была очередная, я надеялся, ночь наслаждений, и я терялся в догадках: как мы ее проведем? Меня совсем не удивляло, что Аня в течение всего этого времени, когда мы были одни, ни разу не обмолвилась о своем решении относительно переезда в Америку. И я не торопил ее с ответом. Пусть все идет своим чередом. Мы сидели в уютной кухне, пили легкое перно или что-то красное от J.P.Chenet и вели мирную беседу.
- Du vin rouge, du vin rouge? - зачем-то дважды произнесла Аня, смакуя вино, - мне оно очень нравится. А тебе?
Прошедшая ночь снова сблизила нас, и теперь мы были еще более откровенны в своих высказываниях. А нам было что сказать друг другу. К сожалению, ей нездоровилось и мы решили остаться дома. Аня обещала со временем показать мне свой «Мулен Руж», познакомить с друзьями. Успеется. Они у меня славные, сказала она, и не дадут в обиду. Она произнесла это с гордостью, и я заметил в ее глазах блеск уверенности. Не всякая женщина может похвастать таким блеском. (А Тина может?). Вскоре разговор наш вернулся в старое русло. Ведь нет ничего приятнее, чем с радостью или сожалением вспоминать о том, что ушло навсегда. И вина оказалось мало. После третьей или четвертой рюмки коньяка - проверенное народное средство от гриппа и тоски по прошлому - начались укоры и признания.
- Я знала каждый твой шаг.
- Ты следила за мной?
- Ты переспал со всеми, а меня не видел в упор. Ты...
- Дык... - пробормотал я, защищаясь, - мы и с тобой, кажется, тоже...
- Ты только пробежался по мне...
- А помнишь, как мы с тобой зимой?..
- Я дам тебе почитать свой дневник. Он написан кровью.
Она снова отпила из рюмки, облизнула кончиком языка верхнюю губу и, медленно поставив рюмку на стол, уперлась в меня, как жерлами двустволки, черными зрачками.
- Я любила тебя, - наконец произнесла она так тихо, что ни одно из
произнесенных слов не долетело до моего слуха. Я прочел их по губам, и они обездвижили меня, как железная спица обездвиживает лабораторную лягушку, пройдя через весь ее спинной мозг. Такие запоздалые признания кого угодно загонят в тупик. Я понимал, что какие бы прекрасные и мягкие слова я сейчас не извлек из кармана, они не могли бы вытащить меня из той далекой каменной ямы холодного бездушия и глухой безответности. Впервые в жизни раскаленный свинец непостижимого стыда переполнил мне рот, и я спрятался за ширму молчания. Почему? До сих пор не понимаю, в чем моя вина.