- И в конце-то концов, - заключил я, - надо знать, зачем ты живешь. Я - знаю. Я знаю и то, что это не только дело моей жизни, это мое предназначение, понимаешь, это мой и Божий дар, и ему я буду служить страстно... Чего бы мне это ни стоило. Я отказался от всего...
- Ух, - воскликнула Аня, - вот теперь я тебя узнаю!..
- Да, - сказал я и добавил, - для тебя не будет открытием тот факт, что человечество идет по пути самоуничтожения. Я хочу вывести его на путь совершенства.
- Ха, - сказала она, - ну-ну... Много у нас было таких, кто под флагами добродетелей, пытались предложить свои светлые тропы. И что?
- Но они ничего в этом не понимали. У них не было знаний. Они предлагали пути насилия, используя силу дубинки, дыбы, меча, пороха, атома... Но есть другой, совершенный путь - сила гена. Это невероятно мощный фактор преобразования общества. Ген и сознание - вот выход для сохранения жизни. Это и есть моя Пирамида. Мы обязательно должны помочь...
- Я заметила, что сострадание - теперь твоя главная черта. Ты всех хочешь спасти, всем помочь. Зачем? Зачем тогда Бог? Он все решит.
- Как ты не понимаешь, - возмутился я, - ведь у нас грандиозные планы, и мы должны...
Она не дала мне закончить мысль:
- Если хочешь рассмешить Бога, - сказала она, - расскажи ему о своих планах.
Прошло еще полчаса. Мы снова вышли из машины и теперь бродили взад-вперед от дерева к дереву, глядя под ноги и по сторонам, то рассуждая, то вдруг умолкая.
- Сейчас наука познала истину. Мы умеем считать ее кванты. Кванты жизни, сознание гена... Задача в том, чтобы уметь управлять жизнью так, чтобы залезть на ее вершину. И забрать всех с собой. Там, на этой вершине - Бог, совершенство Природы. И там счастье каждого, и счастье всех.
- Я всегда знала, что ты - неисправимый мечтатель.
Аня наклонилась и сорвала травинку. Она разглядывала ее с таким любопытством, будто это был не зеленый стебелек, а перо из хвоста фазана. Я принял ее высказывание за комплимент, и все же не удержался:
- Но разве не мечтателями были Македонский и Цезарь, Августин и Иисус? Разве не они были Колумбами своих Америк. Вся история человечества покоится на костях мечтателей. Не было бы Тутанхамона, Навуходоносора и Рамзеса, не было бы Гомера, Сократа или Сенеки, Цезаря и Клеопатры, Таис Афинской или Лауры, не было бы Рабле и Гаргантюа, Шекспира и леди Макбет, не было бы Леонардо да Винчи и его Джоконды...
- Ты забыл Наполеона, Ленина, Гитлера, Сталина...
- Если бы их не было - не было бы истории. А что бы она делала без Будды, Магомета, Аллаха или Христа? Скажи что?
Аня молчала.
- Вот я и хочу вернуть истории своих созидателей. Творцов. Это ты понимаешь!? Спрессовать старую и воссоздать, возродить, воздвигнуть и утвердить новую историю. Но теперь уже не историю вождей и полководцев, пап и царей, не историю революций и войн, движений и партий, а историю человека, понимаешь, человека вообще.
- Не понимаю.
- Недра гена неисчерпаемы, - это был мой последний козырь, - в них смысл и суть всех наших историй...
Аня остановилась и взяла мою руку. Затем резким движением головы отбросила со лба распущенные волосы и посмотрела мне в глаза.
- Милый мой, - сказала она, - все это прекрасно! Но ты можешь мне объяснить: во что ты играешь?
- В кости. Ты меня раскусила: в кости. Как Бог. Все во что-то играют, но моя игра стоит свеч. И ты это знаешь.
- Знаю, но чего мы добьемся?
- Мы, - у меня запершило в горле, я закашлялся, как это бывает в кино и в книжках, когда героя зацепили за нерв. Мне удалось справиться с волнением и сказать то, о чем я так долго не отваживался сказать, - мы... мы изменим историю!..
Воцарилось молчание. Аня закрыла глаза, и снова ее губы растянулись в добродушной улыбке. Затем она встала на цыпочки, запрокинула голову, подняла обе руки к небу, словно желая улететь, и глубоко втянула в себя воздух через нос, будто наслаждалась запахом любимых фиалок.
- От тебя пахнет парным молоком и босоногим детством. И это - удивительно здорово!- произнесла она, - мне давно не было так хорошо!
На минуту воцарилось молчание, затем Аня тихо произнесла:
- Вернуть прошлое?.. Но ты ведь до сих пор ищешь себя, и я снова окажусь у тебя на пути... Ты же снова... Не знаю... Не знаю...