- Что?!
Мне так хотелось, чтобы она выдавила из себя своё признание.
- Это - как если бы я... выпила фужер хорошего вина, - сказала она, - «... хмельная... опьянённая тобою... читай меня губами по губам...».
Строчки ворвались в наш разговор так неожиданно, что я не знал, как на них реагировать. Надо было сказать что-то и Ане на её признание, но меня словно заклинило. Тина просто не давала мне жизни!
- Читай меня губами по губам, - выдавил я.
- Красиво, - произнесла Аня и у неё заблестели глаза, - губами по губам... Как точно! Иии... очень чувственно! Читать губами - это прекрасно! Сам придумал?
Я ничего не сказал.
Аня прижалась ко мне и нежно поцеловала меня в щеку.
На другой день по настоянию Ани мы торопились в Монако. С ней трудно было спорить: в эту пору года Средиземноморское побережье - это рай, сказочный несказанный рай, и Аня не принимала никаких моих возражений.
- Ты считаешь, что я тебя вот так просто возьму и отпущу?
- Ты меня уже взяла, признаю, но...
- Никаких «но»!
И точка.
Она таскала меня за собой по всему побережью, по музеям и частным коллекциям, по базарчикам и магазинам, по ресторанам и небольшим кафе.
- Купи мне мороженого.
Я покупал.
- Как тебе эти?..
Я покупал.
Мне нравились и эти, и эти, и те... Я накупил целый воз безделушек!
- Мне нравятся щедрые люди, - призналась она.
- А я? - спросил я.
Тина больше не появлялась. Но на следующий день...
Глава 14
Ночевали мы на ее вилле. Прежде всего мы много ели и пили, а затем снова утоляли голод тел... И только под утро...
- Голод тел?..
- И только под утро, совсем выбившись из сил, мы засыпали. Мне чудилось, что мы спали втроём. Мне слышалось:
«Смакуй по капле меня, скуля, прикасайся точно... Как жаль уже не начать с нуля не удастся ночь мне... Занозой острой куда-то внутрь далеко под кожу... Пусть это бред, но сказать мне «стоп» даже ты не сможешь...».
- Тина-таки и тут продралась к вам сквозь завесу уединения, - констатировала Лена.
- А знаешь, - признаюсь я, - я в ту ночь испытал крайне забавное чувство - единения и единства.
- С кем, с Тиной?
- Ага! Ты не поверишь, но я впервые в жизни...
- Она же забралась к вам в постель!
- Это нужно пережить, - говорю я.
- С этим надо переспать, - говорит Лена.
Я соглашаюсь: да!
- А выспавшись, за утренним кофе, - продолжаю я, - мы строили новые планы на день и, возможно, на жизнь...
- Теперь и с Тиной? - спрашивает Лена.
- Теперь - да, - смеюсь я.
Аня не переставала твердить о трудностях, с которыми она покоряла вершину своей собственной пирамиды, о тех средствах и способах, что позволили ей завоевать положение в обществе и доброе имя.
- Мой трон, - говорила она, - достался мне не по наследству, но путем революционного переворота. Однажды фортуна и мне улыбнулась... Я уже выстроила свою пирамиду.
Она рассказывала историю за историей о своих поражениях и победах, и поражениях... Жаль, что я не Бальзак, подумалось мне, мог бы написать еще одну «Человеческую комедию» с нечеловеческим и, возможно, трагическим сюжетом, хотя трагедии здесь, на мой взгляд, никакой не было. А что было? Борьба!..
- Я изучила все пособия по выживанию и освоила тысячу и один способ, как не умереть с голоду... Когда вдруг выясняется, что твои планы на жизнь так провальны...
Мне не трудно было представить, как Аня завоевывала себе место под солнцем, под чужим солнцем. У нее была не сладкая жизнь эмигрантки, каких, впрочем, тысячи. Сотни тысяч их бродит по миру. Кому-то везет, а кому-то нет. Невезучим, как Аня, выпадают на долю нечеловеческие трудности, преодоление которых делает их сильнее. Если не убивает.
- Мне еще повезло, - говорила она, улыбаясь, - да, иногда я была и везучей.
И рассказывала мне очередную историю о своем замужестве.
- И, знаешь, почему мы расстались?
Я поднимал брови и делал удивленные глаза.
- Да-да-да, представь себе... Это длинная история.
- Я готов ее послушать.
- Хорошо, как-нибудь расскажу...
Трагедии, слава Богу, не было никакой, я это прекрасно понимал, как понимал и то, что все ее жизненные неурядицы как раз и были той платой за место на троне, который она свила, как орлица, на недоступной вершине скалы. Ведь за все нужно платить. В конце концов, выпив вина и всласть наговорившись, чтобы традиция не была разрушена, мы засыпали.
- И Тина, конечно, была уже тут как тут! - говорит Лена.