Мы были приглашены во дворец Гримальди к половине седьмого вечера. Я заметил время по старинным часам с болтающимся из стороны в сторону массивным, напоминающим провинившееся и приговоренное к вечному движению маленькое солнце, латунным маятником.
- Слушай, - сказал я, - ты в этих туфлях на голову выше меня.
- И не только в туфлях, - улыбнулась Аня.
- Мне что же, идти на цыпочках?
- Зато в постели я тебе по плечо.
- По пояс, - съязвил я.
- Мне что же, идти к нему босиком?
Ровно в семь часы своими нежными приглушенными и мелодичными звуками напомнили нам о том, что и они являются живыми участниками нашей беседы о судьбах Вселенной.
У меня сложилось представление о принце, как о сказочном персонаже, и, когда я увидел перед собой красавца-мужчину, одетого совсем не по королевскому этикету, шорты, майка, волосатые ноги и грудь, мне было приятно вот так по-свойски, говорить ему о своих проектах и планах. Аня в роли переводчицы была безупречна. Принц принял нас в частных апартаментах.
Глава 17
Я не пренебрег возможностью в качестве визитной карточки привычно извлечь из кейса и подарить ему мой бестселлер - нашумевшую среди ученой братии изящно и со вкусом изданную на английском языке сверкающую девственным абрикосовым глянцем небольшую книжицу («Strategy of perfection») с основами теории жизни на Земле, по сути переработанный и дополненный материал своей Нобелевской речи. Плотная белая бумага, в меру крупный шрифт, яркие красочные цветные рисунки. Принц молчал, следя взглядом за моими руками, а зеленый фломастер уже размашисто бежал наискосок по первой странице. «Дорогому Альберту...». Я осмелился назвать его «дорогим». «Дорогому Альберту в знак признательности и с надеждой на сотрудничество» - написал я по-русски и протянул ему книжку. Он открыл, скосив голову, прочитал надпись.
- «Сот-руд-ни-че-ство»?- разрывая слово на слоги, спросил он, переведя взгляд на Аню.
- Cooperation, - пояснила Аня.
Альберт кивнул, мол, понятно, затем бегло прочитал предисловие, полистал страницы, любуясь рисунками.
- Очень доступно, - сказал он, - любой школьник поймет.
- Простота сближает людей, - сказал я.
Принц пристально посмотрел мне в глаза и спросил:
- Вы верите в то, что это возможно? Друзья, не надо иллюзий!
Я ничего на это не ответил.
- Почему бы вам не осуществить ваш проект в своей стране?
Я только улыбнулся, приняв его слова за удачную шутку. Мы проговорили часа полтора, и к моему превеликому удовольствию, Альберт был из тех редких людей, кто понимал меня с полуслова. Это, конечно, не Ергинец, не Переметчик и даже не Здяк, подумал я. Моя идея даже в Аниной интерпретации Альберту нравилась. Время его поджимало, но Пирамида была ему по душе.
- Это еще одна ваша Нобелевская премия, - сказал он.
- Мы разделим ее между нами, - сказал я, сделав соответствующий жест правой рукой, приглашающий всех присутствующих к дележке сладкого пирога успеха.
Груз лести непомерно велик, и немногим удавалось не взвалить его на свои плечи. Не удалось это и принцу.
- Не откажусь, - сказал он, улыбнувшись и опустив, как школьница перед ухажером свои по-детски длинные ресницы, - я когда-то мечтал стать лауреатом.
Возникла пауза.
- Но почему Пирамида?
Я стал привычно рассказывать. Он внимательно слушал.
- ... и в конце концов, - говорил я, - все эти четыре лица должны слиться в одно. Это как создавать виртуальный портрет преступника, только наоборот. Как...
- Какие четыре лица, - спросил Альберт, - какого преступника?
- Экономическое лицо Пирамиды должно совпадать с социальным и экологическим. И лицо власти должно...
- Лицо власти? Прекрасно!
- Именно! Как раз лицо власти и должно отражать...
- Понятно, - прервал он меня жестом руки, - мне понятно.
Но меня остановить было не так-то легко. Мне вдруг пришло в голову новое, совершенно прекрасное представление, новый образ:
- Пирамида, - сказал я, - это цитадель совершенства.
- Цитадель?- спросил принц.
- Цитадель!- подтвердил я и для большей убедительности кивнул.
- It's o key!- сказал он.