Что-то очень длинное, а-ля помощь в далеком будущем? Отбрасываем, как нерелевантное. До этого самого будущего надо дожить. Причем это касается не только Пабло, но и самого СССР. Завод? Например, автомобильный, для выпуска каких-нибудь там «Нив»? Выглядит прилично, но это прям подставляться под ультраправых и всё тех же американцев.
Помощь в отмывке денег? Не хотелось давать такой рычаг против себя, зная, что велик риск, что рано или поздно они вполне могут слить его тем же американцам. Да и согласятся вряд ли — уж больно это…неоднозначно. Небось при согласовании у каждого начальника в голове будут уже крутиться заголовки американских газет «коммунисты отмывают деньги наркобаронов».
Остаётся оружие. Конечно, «калашниковы» ему не особо-то и нужны, автоматы, винтовки и даже крупнокалиберные пулеметы с его деньгами он всегда достанет. А вот ПЗРК… За ними смотрят гораздо внимательнее, так просто на черном рынке не купить, а если покупаешь, то риск привлечь внимание по-настоящему серьезных ребят резко возрастает. Так что попросить пусть даже не новейшие «Иглы», а какие-нибудь там «Стрелы» выглядит нормальным решением.
А может попробовать одну из детских мечт осуществить? И слетать в космос? Почему бы и нет…первый колумбийский космонавт — для будущей политической карьеры серьезный, конечно, плюс. Правда, сколько на это надо будет убить времени и сил — стоит ли оно того? Надо будет подумать…
Ну и нужно что-то ещё, чтобы повесить морковку, и его не кинули. И этой морковкой будет Леонид Полещук, еще один предатель. Этот сдал американцам советские сети в Непале и в Нигерии. Но первое уже несколько лет как случилось, и сейчас Полещук мирненько работает в Москве, связей с ЦРУ не поддерживает. А вот когда назначат в Африку…
И — конечно же — «вишенка на торте». Дмитрий Поляков. Эту гниду Пабло помнил особенно хорошо — просто потому, что сразу нескольких его подопечных сдал именно он. Если честно, хотелось продать его немедленно, но тут требовалось всё же что-нибудь получить. Какой-нибудь выхлоп. Предатель «номер один», оперативный псевдоним Tophat — «Цилиндр». Человек, нанесший столько вреда Советам, что сложно даже приблизительно оценить. Толкачев, Левченко и Полещук в сравнении с этим первосортным мерзавцем — так, гопники с района.
До парка Пабло добирался часа полтора — можно было бы и быстрее, но он специально шел не торопясь. Отличная погода, отличная музыка и стремительно улучшающееся, немного лиричное настроение. Постоянное напряжение, давящее на плечи требованием огромного количества непростых решений, чуть спало, давая вздохнуть. В конце концов, что-то из самого сложного решилось почти само собой. Контакты у него есть, план в голове о том, как действовать в отношении родных стран из той жизни, выстраивается. А это самое главное.
Уже проходя через мост Хиракава и подходя к одному из входов в парк, Пабло увидел советского разведчика. Тот сидел неподалеку от ворот, в парке, на одной из скамеечек, и читал газету.
До первого отмеченного в записке момента (единственного, правда, назначенного на сегодняшний день) оставалось еще долго, но, видимо, Ян перестраховывался. Или просто совмещал приятное с полезным.
Русский кореец никак не показал, что заметил колумбийца. Пабло, впрочем, ответил взаимностью, пройдя мимо и даже не притормозив. Ведь, в конце концов, он просто гулял, направляясь к Восточному саду, где можно было найти местечко, чтобы посидеть у воды и помедитировать. И помолиться.
Четки размотались с руки мгновенно. Усевшись прямо на траву, спиной Пабло опёрся на ствол дерева и посмотрел в небо.
Сегодня он сделал очередной выбор, о котором он может сильно пожалеть. Но он во всех своих жизнях придерживался простого правила: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть. Не изменит он себе и в этот раз.
Глава 25
— Подтвердили? — Андропов снял очки и принялся их протирать.
— Да. Левченко уже взяли, при попытке уйти. Едва успели — брали уже у посольства, — Виктор Васильевич Шарапов, верный помощник, помогающий председателю КГБ вот уже восемь лет, устало прикрыл глаза. — Отвезли бортом во Владивосток и даже раскололи. Это была его инициатива, без провокаций или подталкивания со стороны англичан или штатовцев.
— Мда, — водрузив очки обратно, Андропов тяжело поднялся из кресла и подошёл к окну на «родной» подмосковной даче. Золотая осень уже вступила в свои права, раскрасив лес желтыми и багряными тонами. Заходящее солнце подсвечивало многочисленные деревья и создавало торжественный вид упадка.