– Фолкнер – необщительный упрямец, – заметил Дрейк. – Наверняка он вообразил, что визит адвоката встряхнет кого нужно.
– Больше всего он, конечно, беспокоится за своих рыбок, – ответил Мейсон. – И мы узнаем все подробности, когда будем на месте. Мне кажется, дело тут совсем не в рыбках и не в его партнере, но я воздержусь делать какие-либо выводы, пока не познакомлюсь с деталями.
Сигнальные огни впереди идущей машины внезапно скользнули вправо. Мейсон тоже свернул за угол. Они проехали по тихой улочке и остановились перед большим домом. Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк вышли из машины и увидели, как Фолкнер тщательно запер дверцу своего автомобиля, а затем присоединился к ним.
Вынув из кармана кожаный футлярчик, а из футлярчика ключ, он сказал тоном лектора, описывающего аудитории явление, которое самого его совершенно не интересует:
– Хочу обратить ваше внимание, мистер Мейсон, что дом имеет только две наружные двери. Одна дверь в контору, на ней вывеска «Фолкнер и Карсон инкорпорейтед риелторс». И вторая, она ведет в мои апартаменты.
– А где живет Элмер Карсон? – поинтересовался Мейсон.
– По соседству через несколько кварталов.
– Я, со своей стороны, хочу обратить ваше внимание, – заметил Мейсон, – что окна в доме не освещены.
– Угу, – спокойно ответил Фолкнер. – Видимо, моей жены нет дома.
– А черные рыбки, судьба которых вас так беспокоит, находятся в конторе? – спросил Мейсон.
– Да. И Элмер Карсон утверждает, что аквариум является частью интерьера конторы и все рыбки, находящиеся в нем, тоже.
– Рыбки были выращены лично вами?
– Да.
– И Карсон не делал никаких инвестиций?
– Никаких. Эту породу рыб вывел я сам. Правда, аквариум принадлежит конторе и входит в число предметов, украшающих интерьер. Это большой аквариум – три фута в длину, два в ширину и четыре в высоту. В стене конторы есть ниша, куда и вмонтирован этот аквариум. И все это было сделано с разрешения и одобрения Карсона. При оформлении документации я не просмотрел ее внимательно, просто взял да и подписал. Так что аквариум, несомненно, принадлежит фирме, вернее, зданию.
– Зданию? – переспросил Мейсон.
– Да. Я арендую ту часть дома, в которой живу.
– В таком случае объясните мне, как могло случиться, что вы поместили таких ценных рыбок в аквариум, являющийся общей собственностью?
– Откровенно говоря, мистер Мейсон, это длинная история. Я устраивал на дне аквариума флору, гальку и все прочее, а потом поместил туда по парочке всех интересных рыбок. Вскоре мне удалось вывести вуалехвостых телескопов. Но вдруг я заметил, что рыбки, находившиеся в том же аквариуме, заболели какой-то жаберной болезнью. Я сразу же удалил телескопов из конторы, чтобы они все время были у меня перед глазами. Я совершенно не подумал, что это может привести к таким осложнениям. А Элмер Карсон взял да и отправился в суд с документами, где сказано, что аквариум – общая собственность, поскольку вделан в нишу и является частью интерьера. Я совершенно не понимаю, что побудило его сделать этот шаг. Не могу понять, почему он вдруг стал копать под меня. Ведь дело дошло до покушения на мою жизнь!
– Покушение на вашу жизнь?! – воскликнул Мейсон.
– Да.
– А что произошло?
– Кто-то стрелял в меня. Но сейчас уже вряд ли стоит обсуждать этот инцидент. Давайте лучше войдем и… О, что это такое?
– Кажется, перед домом останавливается машина, – заметил Мейсон.
В подъехавшем к дому автомобиле находились двое – мужчина и женщина. Когда они подошли поближе, Фолкнер сказал:
– Это Салли Медисон и ее дружок. Вовремя прибыли, ничего не скажешь! Ведь я дал ей ключ от дома. Они должны были приехать сюда еще полчаса назад. Она даже не закончила обед, сразу ушла из ресторана. Наверное, задержалась из-за приятеля.
Мейсон, понизив голос, быстро проговорил:
– Послушайте, Фолкнер, поскольку аквариум вмонтирован в стену, он действительно часть интерьера, но рыбки здесь ни при чем. Они свободно плавают в аквариуме. Возьмите сачок и выловите рыбок, а аквариум оставьте в покое. А потом как-нибудь договоритесь с Элмером Карсоном.
– Вы его еще не знаете! – заявил Фолкнер. – Эти рыбки… – Он внезапно замолчал и повернулся к приближающейся парочке: – Ну и ну, – сказал он с укором. – Что же вас так задержало?