– Хорошо, ваша честь, – ответил Мейсон и повернулся и присяжным: – Мы намерены доказать, что обвиняемая невиновна.
С этими словами он вернулся к столу защиты и уселся на свое место.
По залу пронесся возбужденный гул, некоторые присяжные улыбнулись.
Судья Сеймур объявил:
– Обвинение начинает дело.
Раскин вызвал на свидетельское место топографа, который предъявил карту местности с автомобильными дорогами и план помещения, где было найдено тело. Он вызвал фотографа, который предъявил фотографии тела, окружающей территории, интерьера и наружного вида здания.
– Вызовите свидетеля мистера Маркуса, – распорядился Раскин.
Маркус оказался метеорологом и заявил, что ранним утром в среду, четвертого числа, в горах прошла гроза. Ливень, хоть и кратковременный, был очень силен и смог достаточно увлажнить землю перед домом. Были представлены фотографии, изображающие грязную землю с отпечатками автомобильных шин.
– Перекрестный допрос, пожалуйста, – обратился Раскин к Мейсону.
Мейсон поднялся со своего места и дружелюбно поклонился свидетелю:
– Вы знаете, в какое время шел дождь?
– Примерно в пять утра.
– Что значит – примерно?
– Ну, между четырьмя тридцатью и пятью тридцатью утра. Ввиду того, что гроза носила локальный характер, точнее сказать невозможно.
– Это было в среду, четвертого, утром?
– Совершенно верно.
– Как много осадков выпало именно в этом месте?
– Двадцать пять сотых дюйма или что-то около того. Но перед домом склон, и воды собралось больше. Почва там оказалась достаточно мягкой, чтобы на ней отпечатались следы, тем более следы автомобиля.
– Вы заметили там следы автомобиля?
– Заметил. На краю этого участка мягкой почвы перед домом стоял «Кадиллак». Он следов не оставил. А вот от дома к шоссе вели следы автомобиля.
– Как далеко от дома до шоссе?
– Около ста пятидесяти футов. Это дорога с покрытием, во время дождя на ней не остается следов – таких, которые можно идентифицировать. Однако и там можно разглядеть следы автомобиля, проехавшего по грязи. Эти следы спускаются с холма, они оставили грязные отпечатки на расстоянии примерно двадцать пять футов. Отпечатки также совершенно четко были видны там, где машина выехала на дорогу с покрытием.
– Спасибо, – поблагодарил Мейсон, – у меня больше нет вопросов.
Раскин вызвал эксперта, который делал снимки автомобильных следов.
– Были ли отпечатки колес достаточно четкими? – спросил Раскин.
– Да. Три шины были одинаковые. Одна отличалась, в ней имелся небольшой дефект.
– В какой именно?
– На переднем правом колесе.
– Можно ли было идентифицировать этот дефект по отпечатку на влажной почве?
– Да, сэр.
– Обследовали ли вы машину обвиняемой Дженис Вайнрайт, регистрационный номер GVB триста девяносто три?
– Да.
– Сделали ли вы отпечатки с колес машины обвиняемой?
– Да, сэр.
– Они при вас?
– Да.
Эксперт представил отпечатки с соответствующими пояснениями.
– Вы можете взять отпечатки шин и отпечатки следов с места преступления и посмотреть, совпадают ли они? – спросил Раскин.
– У меня есть отпечатки следов автомобиля, сделанные из прозрачного пластика, – ответил свидетель. – Мы можем взять отпечатки шин и сравнить.
– Сделайте это, пожалуйста, для суда.
Свидетель продемонстрировал каждый отпечаток по очереди.
– Мы хотели бы приобщить эти доказательства к делу, – объявил обвинитель. – Как вещественные доказательства обвинения соответственно под номерами «J-один», «J-два», «J-три» и «J-четыре».
– Защита не возражает, – ответил Мейсон.
– Можете начинать перекрестный допрос, – сказал Раскин.
– Насколько я понимаю, – начал Мейсон, – вы приняли все предосторожности, чтобы при изготовлении этих отпечатков не было никаких ошибок в измерениях?
– Совершенно верно, – подтвердил эксперт.
– Когда колеса стоят на земле, они испытывают давление?
– Совершенно верно.
– Когда вы делали слепки с шин, это давление было устранено?
– Ну… да.
– В таком случае, если следы были оставлены автомобилем обвиняемой, их отпечатки не совпадут со слепками шин из-за отсутствия этого давления.
– Я старался это учитывать.
– Каким образом?
– Я частично выкачал воздух из шин и постарался создать на них достаточное давление, чтобы имитировать состояние, когда на шины давит вес автомобиля.