Зеленый цвет — цвет жизни. С Марса наши земные леса тоже казались бы пятнами, меняющими окраску, зеленеющими к лету.
Тихов взглянул на часовые стрелки: пора уходить. Глаза утомлены, точность наблюдения снижается.
Астроном вышел в парк. Слышны далекие гудки. Это в Петрограде. Нет еще четырех часов, а уже совсем светло: начинаются белые ночи. Недурно бы теперь позавтракать. Хлеб он доел с вечера, но холодной пшенной каши как будто немного осталось. Говорят, скоро должны прибавить паек.
Астроном неторопливо побрел домой. Хорошо еще, что кончились бои. Сколько тревожных дней совсем недавно пережили обитатели Пулкова, когда на Петроград шел Юденич! Пришлось вывинчивать и прятать объективы телескопов. На главной башне до сих пор следы осколков — во дворе обсерватории стояли красные, противник бил по ним из пушек.
Да, трудные времена. И огороды астрономам пришлось сажать, и пешком ходить за хлебом по глубокому снегу в Петроград. Изголодались, обносились товарищи звездочеты. Но сделали-то за этот тревожный год, право, не меньше, чем за любой дореволюционный.
*
1945 год. Только что кончилась война. Люди, истосковавшиеся по мирной жизни, с жадным интересом возвращались к тому, о чем им в военные годы некогда было даже подумать.
Член-корреспондент Академии наук СССР Гавриил Адрианович Тихов готовился к первой публичной лекции о Марсе.
Пулковскую обсерваторию разрушили фашисты. Астроном работал теперь в городе Алма-Ате. Ученый полюбил небо Казахстана. Здесь не надо было «охотиться» за Марсом, вылавливать его сквозь «окна» в облаках и просветления в тумане, как это частенько случалось в Пулкове: в ясном небе над Алма-Атой звезды светят ярко и щедро.
Итак, Тихов готовился к лекции. Теперь о Марсе знали гораздо больше, чем в двадцатые годы. В руках астрономов были уже многие тысячи снимков красноватой планеты. Правда, ее изображение на фотопластинке не превышало двух-трех миллиметров и рассматривали его потом в микроскоп, но все же эти снимки помогли уточнить карту Марса.
В марсианской атмосфере были обнаружены следы паров воды, углекислый газ и, возможно, кислород, но лишь в тысячных долях того количества, которое содержится в земной атмосфере.
Марсу измерили температуру. Чувствительные термоэлементы показали, что на его полярных шапках морозы достигают 70–80 градусов. Почти так же холодно зимой на большей части планеты. Зато в летний полдень лучи Солнца, легко проходя через разреженную атмосферу, нагревают марсианские моря до 10, 15, а то и 30 градусов тепла.
Наука лучше стала знать Марс. Но над многими его загадками еще предстояло думать и думать.
Тихов и другие астрономы не раз наблюдали удивительную картину шествия марсианской весны. Как только начинала таять полярная шапка, каналы вблизи нее, до той поры едва заметные, темнели, вырисовывались все отчетливее и отчетливее, как на фотографической пластинке, опущенной в проявитель. Постепенно это потемнение захватывало половину полушария, распространяясь до экватора, а потом и за его линию.
Что же происходит весной на далекой планете? Уж не марсиане ли, неведомые нам разумные существа, построили гигантские каналы для орошения своих полей водой тающих полярных шапок?
Астронома Лоуэлла, утверждавшего, что дело обстоит именно так, прозвали «отцом марсиан». Однако ни сам «отец марсиан», ни его последователи не могли представить каких-либо научных доказательств существования своих «детей».
Но каково бы ни было происхождение каналов, их потемнение, а также летнее потемнение морей стало фактом, требующим объяснения.
И Тихов предположил: вдоль каналов и на морях летом появляется растительность. В самом деле, что может помешать ее развитию на Марсе? Холод? Но ведь в Верхоянске и Оймяконе, на «полюсе холода» Северного полушария, где растут не только мхи и травы, но даже леса, средняя годовая температура ниже, чем на некоторых марсианских морях.
Правда, у тех, кто не согласен с ним и утверждает, что на Марсе нет растительности, хотя бы отчасти похожей на земную, имеется два веских довода.
Для того чтобы наши растения могли жить, их зеленое вещество — хлорофилл — должно поглощать часть солнечных лучей. Но сколько ни изучали астрономы с помощью спектроскопа марсианские моря, никаких признаков так называемой главной полосы поглощения хлорофилла не нашли.
И второе «против». Земные растения рассеивают и отражают невидимые инфракрасные лучи. А моря Марса этим свойством не обладают.