- Да ведь это так просто! - вскричала Маграт. - Послушайте, давайте спрячем ее под каким-нибудь валуном... Ну или еще где-то рядом. Что такое корона? Ребенка спрятать гораздо труднее.
- Глупости, - перебила матушка. - Сама подумай, сколько в стране детишек, и все на одно лицо. А вот корон - раз-два и обчелся. И потом, я точно знаю, они умеют делать так, чтобы их отыскали. Как бы приманивают к себе человеческую душу. Сунешь ее под какой-нибудь камень, и через недельку-другую, помяни мое слово, этот камень кому-то очень захочется перевернуть.
- Все так и есть! - горячо поддержала ее нянюшка Ягг. - Сколько раз бывало: уронишь какое-нибудь волшебное кольцо в море, а в дом воротишься, решишь ломтик палтуса себе поджарить, глядь, а вот и оно, целехонькое!
С минуту ведьмы обдумывали услышанное.
- Ни разу не было, - вдруг жестко высказалась матушка Ветровоск. - Да и с тобой отродясь такого не бывало... Но не в этом дело. Рано или поздно ему захочется вернуть корону. Если у него и вправду есть права на нее. А ты, Гита, хочешь обижайся, хочешь нет, иногда такое отмочишь, что...
- Давайте я приготовлю всем чай, - вставая с места, прожурчала Маграт и упорхнула в буфетную.
Оставшись вдвоем по обе стороны от стола, две старые подруги некоторое время сохраняли подчеркнуто учтивое молчание. Первой заговорила нянюшка Ягг:
- Смотри, как миленько она здесь все устроила! Цветочки... А это что такое со стен свисает?
- Пихтограммы, - брезгливо процедила матушка. - Насколько я вижу.
- Скажите пожалуйста... - вежливо протянула нянюшка Ягг. - Гляди-ка, всякие одеяния, волшебные палочки...
- В ногу со временем шагает, - фыркнула матушка. - Когда я была молодой, нам раздавали по головке воска да по паре булавок, и то еще спасибо не забудь сказать. Никто ничего на блюдечке не приносил, сами свою ворожбу в жизнь запускали, сами потом и осваивали.
- Чего там, свои три пуда соли каждый должен съесть, - ответила не менее умудренная опытом нянюшка и пару раз легонько качнула дитя, прерывая его попытку расплакаться.
Матушка снова фыркнула. Трижды за свою жизнь побывав замужем, нянюшка Ягг стояла нынче во главе обширного клана отпрысков и внуков, рассеянных по всему королевству. Правда, заводить семьи и рожать детей ведьмам не воспрещалось. Здесь матушка была вынуждена уступить, хотя сама считала иначе. Матушка в третий раз не удержалась от пренебрежительного фырканья. И тут же пожалела об этом.
- А это что за запах? - недоуменно спросила она.
- Так-так, - сказала нянюшка Ягг, осторожно перекладывая ребенка на другую руку. - Пойду спрошу Маграт, у нее должны найтись чистые тряпки.
Оставшись одна, матушка почувствовала себя чуть неловко, как всякий гость, что остался один посреди хозяйской комнаты. Она даже погасила в себе мимолетный порыв подняться и рассмотреть корешки книжек в серванте, провести пальцем по каминной полке в поисках возможной пыли. Вместо этого она принялась с озабоченным видом вертеть в руках корону. Корона и в самом деле была куда увесистее, чем выглядела.
Поймав свое отражение в зеркале, поставленном на каминную полку, матушка еще раз пригляделась к короне. Она искушала. Почти умоляла матушку хотя бы разок примерить ее, хотя бы прикинуть размер. А и правда, великое ли дело? Убедившись, что по-прежнему в комнате одна, матушка быстрым движением смахнула шляпу и водрузила на ее место корону.
Размер был идеальным. Матушка чуть приосанилась и жестом, исполненным царственной лени, ткнула пальцем в сторону очага.
- Сию же минуту, бездельницы, - промурлыкала она. Затем, переведя взгляд на старинные стоячие часы, отчеканила каждый слог: - Повелеваю, негодяю голову с плеч долой! - И хмуро ухмыльнулась.
Но тут же обомлела, ибо ее слуха достигли чьи-то истошные вопли, стук конских подков, мерзостный свист стрел и гнусное чмоканье наконечника пики, что встретилась с человеческой плотью. Своды ее черепа сомкнулись над театром войны. С неистощимой силой клинки раскалывали щиты, ломали лезвия, крошили скелеты. За считанные секунды в мозгу ее пронеслись века. Она видела себя лежащей среди мертвецов, бессильно повисала на суку дерева, но всякий раз преданные руки подхватывали ее, прижимали к себе, подсовывали бархатную подушечку...
Матушка осторожно приподняла корону над темечком, что стоило ей немало усилий, поскольку корона того совсем не желала, и положила ее на стол.
- Да, несладко быть королем, - проговорила ведьма. - Может, надоумишь меня, малыш, чего ради в глотки друг другу вцепляться, если потом так маяться...
- Сахару? - раздался за ее спиной голос Маграт.
- В короли лезут одни дураки, - продолжала матушка.
- Прости, я что-то...
Матушка Ветровоск резко обернулась.
- Не слышала, как ты вошла, - объяснила она. - Что ты хотела?
- Сахару в чай сколько?
- Три ложки, - быстро заявила матушка Ветровоск.
Среди тех немногочисленных изъянов, от которых матушка не сподобилась избавиться на пути к высотам профессионального мастерства, главнейшими оказались здоровый румянец, играющий на ее щеках, и крепкие зубы. Какие бы заклинания ни пускала она в ход, бородавки упорно отказывались портить ее пригожее, хотя и чуточку кобылье лицо. Матушка беспощадно начиняла организм сахаром, но добивалась лишь дальнейшего накопления и без того неисчерпаемых запасов жизненной энергии. Волшебник, к которому она как-то раз обратилась за консультацией, объяснил это наличием в ее клетках повышенного метаболизма. Матушку это отчасти утешило, поскольку такое положение дел давало ей некоторое преимущество, скажем, перед нянюшкой Ягг, в клетках которой отродясь никакого метаболизма не было.
Маграт прилежно отсчитала три полные, с горкой, ложки. "Что ты, не за что", - ответила она про себя, так и не дождавшись никакой реакции со стороны матушки.
Но тут она внезапно ощутила, что корона пристально наблюдает за ней.
- Как живая смотрит, верно? - сказала матушка. - Помнишь, что я говорила? Они приманивают людей!
- Какой ужас...
- На то они и короны. Не сами же они себя такими создали.
- Она наверняка заколдована!
- А я говорю, на то они и короны... - повторила матушка.
- Так и подначивает, чтобы я ее надела.
- Вот тут ты права.