Всю жизнь Джорджия была осторожна и рассудительна. Она заранее тщательно обдумывала все свои поступки. Но сейчас неожиданно для себя самой бросилась к телефону, ни секунды не раздумывая о последствиях.
Она позвонила художественному редактору крупной национальной газеты, в которой многие годы подряд публиковались фотографии Мака.
— Да, Джорджия, сегодня он уезжает в командировку, — услышала она в трубке знакомый голос.
— Куда он уезжает? — спросила Джорджия.
— В Буркина-Фасо.
— В Буркина-Фасо? — Сердце Джорджии сжалось от боли. — Когда?
— По-моему, сегодня вечером. — В трубке послышался шелест страниц. — Да. В шесть тридцать. Я вижу, ты по нему соскучилась. Если он позвонит мне прежде, чем уедет, ты не хочешь, чтобы я сказал ему о том, что ты звонила?
— Нет. Пожалуйста, не делай этого. — Джорджия посмотрела на часы. Мак должен будет зарегистрироваться в четыре тридцать. У нее есть четыре часа, чтобы добраться до аэропорта Хитроу. — Я сама с ним поговорю.
— Ну, давай же, давай, — шептала Джорджия, когда электричка на Пикадилли-лайн медленно вползала на очередную станцию метро и дрожа останавливалась у платформы. Почему так медленно? Джорджии казалось, что все происходит в каком-то неестественном, замедленном темпе. Двери открывались мучительно долго, издавая при этом то ли вздохи, то ли стоны, а закрывались еще медленнее. И, как назло, поезд останавливался в каждом туннеле, будто боялся встретиться со светом на другом конце.
Ее время истекло. А начиналось все так хорошо… Роуз, услышав волнение в голосе Джорджии, сразу же согласилась приютить у себя Тоби на весь день, даже не спросив, куда Джорджия так торопится.
— Просто завези его ко мне по пути на вокзал, — сказала Роуз.
Джорджия успела вскочить в поезд, идущий до Йорка, буквально в последнюю секунду перед отправлением. Это означало, что она сможет спокойно пересесть в поезд до Лондона в нужное ей время. Вздохнув с облегчением, Джорджия поздравила себя с тем, что она сумела сделать это.
Но, как оказалось, слишком рано. Поезд, шедший перед ними, сломался. Это означало, что они прибудут на Кингз-Кросс как минимум на час позже. А теперь она застряла в этом жутком метро. Она могла бы сделать заявку на рекорд за самую долгую поездку в аэропорт Хитроу. У нее были все шансы на победу.
Южный Илинг, Северные поля, Бостон, Мэнор… Джорджия всматривалась в названия станций, с нетерпением ожидая окончания путешествия. Было уже около пяти часов. Она опаздывала. Она могла не увидеть его. Он мог улететь в Буркина-Фасо и больше никогда не вернуться. Джорджия чувствовала, как в душе нарастает отчаяние, которое вот-вот готово взорвать ее изнутри. Она может упустить свой шанс и уже никогда не скажет ему о том, как она виновата перед ним, как она скучает по нему… еще сильнее, чем Тоби.
Теперь единственное, на что могла надеяться Джорджия, — это то, что Мак, как обычно, сам приедет позже. Если бы она купила билет до Буркина-Фасо, она не успокоилась бы до тех пор, пока не прошла бы регистрацию и паспортный контроль. Причем она сделала бы это, имея в запасе добрых три часа. Привычка, которая выводила Мака из себя, когда они путешествовали вместе. Но сейчас легкомыслие Мака могло сыграть ей на руку.
А, вот наконец-то и приехали! Джорджия выскочила из поезда и побежала по, как ей сейчас казалось, бесконечному переходу, ведущему к Третьему терминалу. Люди с любопытством смотрели на бегущую женщину с красным лицом и растрепанными волосами. Но Джорджии было все равно.
Перед глазами у нее была одна и та же картина. Мак с фотоаппаратом наперевес проходит паспортный контроль, показывает билет, протягивает паспорт и исчезает в зале ожидания… А потом? Что она будет делать? Покорившись судьбе, вернется в Аскерби? Она может взять билет на следующий рейс до Буркина-Фасо! Эта дикая мысль промелькнула в голове у Джорджии. Но для этого ей понадобится не один день. О, пожалуйста, пожалуйста, Мак, опоздай!
Слава богу! Вот и вход в зал ожидания! Пассажиры выстроились в очередь и медленно проходят по длинному трапу, предъявляя билеты. Если Мак еще не прошел, она сможет перехватить его здесь. Это ее последний, ее единственный шанс.
Джорджия резко остановилась. Ей трудно было дышать. Она согнулась, чтобы перевести дыхание, и подумала о том, что впредь обязательно будет выкраивать время для занятий спортом. Вокруг нее было много людей. Люди посылали друг другу воздушные поцелуи, обнимались и даже плакали, расставаясь с близкими. Джорджия протиснулась ближе к заграждению, чтобы лучше рассмотреть очередь. Боже мой! Вон он! Сердце остановилось, но Джорджия ринулась вперед к знакомой до боли фигуре.