Обратный путь был не близок, однако они не торопились. Решив спуститься еще ниже, они проверили каждую горную щель на наличие других трав. Однако поиски оказались тщетны, и очки ночного видения в этот раз не спасли ситуацию.
— Пойдем, Конрад. Кажется, больше нам сегодня не суждено найти, — грусти в голосе Уве не было, в действительности он ликовал и тому, что они уже отыскали.
Только вот Иверсен явно не остался доволен результатом. Он не хотел уходить до рассвета, и жгучее нетерпение сыграло над ним злую шутку. Сделав лишний шаг в сторону, он не нашел опоры и скатился по отлогому склону, набив пару синяков и чуть не растеряв инструменты. Лежа на боку, он выдохнул и крикнул куда-то наверх:
— Я в порядке, Уве. Сейчас поднимусь!
Ответ мужчины унес поднявшийся ветер, и Конрад, сжав челюсти, встал, придерживая ремни с инструментами. Он чуть не упал снова, ведь почва под ногами оказалась слишком мягкой. Попытавшись сделать шаг, он потерял на мгновение равновесие, восстановив его лишь схватившись пальцами за край пещеры. Выдохнув, он сменил центр тяжести с одной ноги на другую, и тогда до слуха донесся странный чавкающий звук. Опустив голову, Иверсен обнаружил, на чем именно он все это время стоял. Под ногами покоился труп, размякший от влажного воздуха пещеры.
— Уве! Уве, быстрее сюда! — закричал Конрад, понадеявшись, что хоть эти слова дойдут до травника, а тем временем он спрыгнул с тела на твердую землю. Он ощутил нечто странное на подошве, но проверять это нечто желание совершенно не возникло.
Не успел он сам осмотреть бездыханного, Уве, обеспокоенный ни на шутку, спустился к Иверсену. Травник встал на колени рядом с трупом и, перевернув того на бок, в первую очередь проверил глазницы.
— На месте, — с облегчением выдохнул Конрад, но Уве не торопился с выводами.
Прощупав позвоночник мертвеца, лицо аскеманна разом побледнело, и мужчина вынес неутешительный вердикт:
— Перебит. В крошку. А судя по еще теплой крови, — он стряхнул с ладоней липкую алую жидкость, — ётуны были здесь совершенно недавно.
Синхронно переглянувшись, Иверсен и Уве молниеносно взобрались по склону и побежали что есть мочи обратно к лагерю. Даже самым коротким и рискованным путем им требовалось два часа, но они не думали в тот момент о себе. Они не знали, сколько времени у них было в запасе, и было ли оно вообще. Огибая ущелье в опасной близости к краю, они молились всем богам, чтобы успеть вовремя и предупредить спящий лагерь о вторжении.
Ётуны перешли в наступление, и цена даже одного промедления могла оказаться непомерно высокой.
Поворот налево, направо и снова налево. Конрад старался не потерять из виду спутника, ориентировавшегося на западной части явно лучше него. Прыжок травника через узкую скалистую щель и неудачное приземление, от которого у Иверсена защемило сердце. Он опустился на землю рядом мгновение спустя и поспешно осмотрел ногу мужчины. Уве не повезло, он подвернул лодыжку.
— Идти можешь? — Конрад подставил плечо, но аскеманн отрицательно замотал головой, отказываясь от помощи.
— Идти могу, а бежать нет. Давай без меня. Я тебя только задержу, — толкнув в спину, он ободряюще улыбнулся и, отобрав инструменты, быстро проинструктировал по оставшимся поворотам на маршруте. Осознано кивнув, Иверсен посадил Уве на ближайший камень и лишь тогда умчался дальше.
Легкие горели, а вдыхать становилось все труднее. Ветер жестоко хлестал по лицу, словно вынуждая мужчину сдаться, повернуть назад. Расстегнув пальто на ходу, он ускорился, отыскав где-то в глубине себя силы на второе дыхание. Минуты тянулись бесконечно долго, словно тягучий мед.
Из горла уже вырывались болезненные хрипы, когда он едва заметил на горизонте огни лагеря.
— Предки, молю! Я должен успеть! — закричал он так громко, будто пытаясь дозваться до самого Хельхейма[5].
Адреналин бурлил в крови, не позволяя Конраду замедлиться ни на секунду. Ноги сами несли его вперед, позабыв об изнеможении. На грани собственных физических способностей мужчина прорывался к цели, как вдруг боковым зрением он заметил одного великана, за ним второго, третьего, а дальше бескрайнее множество. Ночь не давала рассмотреть истинный масштаб опасности, но Иверсен ощущал холод, тянувшийся за ними.
Один вдох — раздался оглушительный вой, сравнимый лишь с гулом нисходящей лавины. Конрад с усилием сглотнул подступившую к горлу желчь, приготовившись к финальному рывку. Осталось только пара жалких метров, а фора практически испарилась. И если ему приходилось бежать, пытаясь сравниться с ветром, то инеистые исполины спокойно преодолевали то же самое расстояние шагом.