Куфаронус прислушался к общему разговору, который крутился вокруг схватки с разбойниками. Его это совсем не устраивало. Ирл дружелюбно похлопывал Сонниса по плечу и громыхал могучим басом на всю лощину:
— Ах, друг мой Соннис, как лихо ты расправился с этими бродягами! Налетел, как ястреб, и…
Дионео восторженно захлопал в ладоши:
— Ах, месьоры, это было так страшно! И так прекрасно!
Маг медленно произнес:
— Древние божества ткут паутину наших судеб. И никто не знает, что нас ждет впереди…
Ирл, не понижая голоса, гаркнул, не обращая внимания на мага:
— А поспорим, друг Соннис, что я могу немедленно подарить тебе одну военную хитрость? А? Хочешь?
Хайрас подсел поближе, но Соня лишь рукой махнула:
— Если, любезный ирл, ты подразумеваешь заговоренные латы, волшебный лук или подземный ход в твой город, то ты опоздал: это предлагают все, на каждом базаре, в каждой таверне. Могу в свою очередь предложить тебе коготь тигра или бусы из зубов тринадцати черных кошек. Хорошие амулеты…
Маг опять попробовал вмешаться:
— Люди заносчивы и слепы. Они не видят тайных знаков…
Агилульф стукнул кулаком по земле:
— Нет, давай поспорим на эту вот волчью шкуру, что ты не знаешь то, о чем я собираюсь поведать!
— Ну давай, Нергал с тобой.
— Так вот. Если ты — главнокомандующий армией…
— Ха-ха-ха!
Старик возвысил голос:
— Древнее капище таит в себе немереную темную силу. Примет ли она нас? На кого обрушится?
Великан отмахнулся:
— Ни на кого она не обрушится. Так вот, друг мой Соннис. Ты приказываешь своим лучникам натянуть самые тонкие жилы, а в стрелах сделать узкие пазы…
Хайрас победно вскинул голову:
— Не продолжай, любезный ирл. Все знают, что при этом наши лучники смогут пользоваться стрелами неприятеля, прилетевшими на нашу сторону, а тем наши стрелы с узкими пазами не подойдут для толстой тетивы…
— Вот те на…— Ирл разочарованно хлопал белесыми ресницами.
— Не горюй! — рассмеялась Соня в ответ.— Готов биться об заклад, что мы с тобой сегодня еще о чем-нибудь поспорим!
Агилульф погрузился в размышления, и тут снова маг, протянув длинные пальцы к гаснувшему пламени костра, высокомерным голосом протянул:
— Хвала небесам, подарившим достойнейшим дар предвидения! Люди бессильны против сил природы и капризов богов, и истинная мудрость состоит в том, чтоб избежать разного рода неприятностей!
— Это как же? — заинтересовался Дионео.
Старик помолчал, делая над огнем легкие пассы руками. Его проворные узкие кисти порхали над костром, как белые пауки, завораживая своими плавными движениями.
— Имеющий глаза — да увидит…
— Эй, приятель, у меня целых два глаза! Что я должен ими увидеть?
— Посмотри на свою ладонь, достопочтенный Агилульф. Что ты видишь? Ирл воззрился на свою могучую длань и, после некоторого замешательства проговорил:
— Мозоли вижу, шрамы, а вот тут — пятно грязное от обгоревшей головешки.
Маг мягко взял его кисть, посмотрел на нее внимательно, потом накрыл своей ладонью:
— Жизненный путь твой длинен и извилист, сулит много неожиданностей, как бурный горный поток. Если отпразднуешь свое сорокатрехлетие живым, то дотянешь до глубокой старости. Гудит земля от поступи твоего коня, ирл, но будь осторожен при переходе рек вброд… Остерегайся яда, любезный Агилульф. И своего языка.
Ирл задумчиво рассматривал ладонь, словно надеясь увидеть на ней грозящие ему опасности и лики врагов. Ветер шуршал высокой травой, разнося по поляне негромкий скрипучий голос:
— В твоей жизни, Дионео, ожидаются большие перемены. Ты и сам о них пока не догадываешься, но это вот-вот случится… Что кажется черным — станет белым, что было золотом — обратится в прах, и единорог пронзит луну своим серебряным рогом… А отца ты увидишь нескоро. Или — никогда. Нет-нет, не пугайся: звезда его сияет ярким ровным светом, но издалека.
На руку Хайраса он почти не смотрел. Лишь глянул мельком и отмахнулся:
— Жизнь твоя, как полет ночного мотылька — если успешно минуешь огонь, то проживешь долго. А скорее всего вспыхнешь искрой и сгоришь в каком-нибудь сражении. Но ты успеешь вкусить и большое счастье, и большое горе…
Закричала поблизости ночная птица. Дионео вздрогнул и подвинулся поближе к огню, усевшись рядом с Соней. Тут же около них возникла из темноты сутулая фигура Куфаронуса:
— А ты, месьор Соннис, не желаешь приподнять полог тайны над твоим будущим?
Соня поежилась. Она недолюбливала всевозможных магов и колдунов, бессознательно им не доверяя. Девушка уже привыкла за годы скитаний, что к ней обращаются в двух случаях: либо хотят как-то нажиться, либо просто облапошить. А что надо этому старику?
Девушка нехотя протянула ему руку.
Над поляной повисла тишина. Куфаронус замер, плотно сжав губы и прикрыв глаза, боясь выдать себя малейшим звуком. Вот оно что! Да это девушка! Как же он раньше не рассмотрел ясное и сильное сияние ее золотистой ауры?! И притом — девственница! Сонмы мыслей и чувств метались в его голове. Какими Мелкими казались ему теперь его планы в сравнении о тем, чего он мог добиться, вооруженный таким знанием. Маг спрятал за спину дрожащие руки, ставшие вдруг влажными от волнения, и заговорил вкрадчивым голосом:
— Дитя мое, волнение сжимает мое сердце! Ибо большая беда нависла над твоей головой!
Соня пожала плечами:
— Я уже привык. Так что можешь на этом не задерживаться.
Старик всплеснул руками:
— Но я чувствую неведомую Силу, присутствие богов! Это плохой знак!
— Конечно, мы же идем к их святилищу! Понятно, что они не рады незваным гостям.
Она чуть было не добавила «желающих поживиться за их счет», но вовремя спохватилась: для всех — они лишь обычные паломники. Лихорадочный румянец проступил на впалых щеках колдуна. Он понял, что девица не знает о своих способностях! Не знает! Но не мешало бы лишний раз в этом убедиться.
— Жизнь твоя трудна и полна бедствий и несчастий, но смерть обходит тебя, забирая других… Тех, кто рядом с тобой.
— Да уж… Не везет беднягам. Судьба!.. С этой госпожой не поспоришь.
— Ты чувствуешь беду. Ты чуешь ее приближение, крадется она или летит.
— Да что-то такое… Везет, наверное. Да просто не пришел еще мой час, вот и все. И, право же, это совсем не интересно. Расскажи-ка лучше, что меня ждет?
— О-о-о! Милый юноша, тьма подступила к самому порогу! Берегись!
Маг ликовал. Она действительно ничего не знала, эта бродяжка! Она полагала, что ей просто везет! И теперь ее сила — в его руках!
— Демоны Темного Мира и лесные духи уже близко! Совсем рядом. Один ты не выйдешь из этого леса. Я вижу, как лисицы глодают твои кости, как трава растет из пустых глазниц…— Он продолжал что-то вдохновенно врать, а сам думал про себя: «Да, красавица! Духи действительно близко! И ты их чувствуешь. Ты не можешь не чувствовать бога! Но ты не знаешь… Зато кровь девственницы — это ключ к моему могуществу. Смогу ли я тебя обманом уговорить порезать руку над жертвенной чашей, или придется тебя для этого убить, но, смешав твою кровь и мои заклинания, я наконец получу власть над зверобогами!»
—…Соннис, послушай старика, тебе нельзя идти туда одному. Лишь мои заклинания и магические знаки спасут тебя от неминуемой смерти! А уж там, в святилище, мы вместе вымолим милость у грозных древних богов. Поверь, я от души желаю тебе добра!
Дионео, с тревогой прислушиваясь к их разговору, схватил Соню за руку:
— Прошу тебя, согласись! О, неужели ты можешь погибнуть?! Нет!
— Да что ты волнуешься? — Хайрас положил ему руку на плечо.— Мы и так идем с вами. Это уже решено. И, вообще, хватит с нас страшных сказок на ночь глядя.
Дионео улыбнулся через силу, но глаза его с тревогой перебегали с одного лица на другое в поисках защиты и поддержки. Хайрас сощурился и негромко сказал: