– Можно ехать. Была там, похоже, засада, да вот беда, с какой-то нечистью столкнулась, еле ноги унесли мужички.
– Едем, – кивнул Анегард.
До постоялого двора добрались без приключений. Пару раз Игмарт ловил на себе внимательный взгляд Анегарда. Думал: за дурака меня держит, или наоборот, не сомневается, что пойму? Да уж трудно было бы не понять. Летом Лотар жалуется на неизвестную нечисть, отправляет отряд в лес, и что-то там с тем отрядом точно происходит. Очень крепкое что-то, если вспомнить, как подбросило тогда среди ночи от отраженных амулетом Сьюз чар. Если бы не дернуло тогда подарить ей тот амулет, точно бы девчонку размазало.
А осенью выясняется, что все живы-здоровы, в землях Лотаров тишь да гладь, а среди лотаровой стражи появляются новые люди. Странные люди, которым ничего не стоит отбить ночной штурм, подкрепленный сильнейшей магией. Предводитель которых, бесы б его драли через три колена, шутя отражает чары, насланные именем и силой темной богини. Тут и до бабки ходить не надо, дураку ясно, что дело нечисто. Даже если не вспоминать те слухи, от которых бывалые вояки из баронских отрядов зайцами тряслись.
Вроде бы летом этого рыжего в лотаровом замке не было. Что, конечно, ничего не доказывает, но повод задуматься и последить дает.
И, конечно, если у Лотаров завелась прирученная нелюдь, вполне умно взять ее в поход против нечисти. Заодно и хищников с разбойниками в пути отпугнет.
Остается только один вопрос: уверен ли ты, королевский пес Игмарт, что с тобой рядом едет сейчас хотя бы один человек?
И уверен ли, что осталась человеком девушка, к которой все-таки хочешь вернуться?
Многое дал бы младший барон Лотар, чтобы читать мысли людей так же ясно, как читает звериные. Может, тогда разобрался бы, что творится за непроницаемой физиономией королевского наблюдателя. Игмарт еще в заповедном лесу заподозрил неладное; а когда Рихар разогнал засаду – явно обо всем догадался. Вот только виду не показал. Едет, молчит, думает. Зыркнет искоса на Рихара, на Анегарда, отведет взгляд, нахмурится чуть заметно. Лучше бы о том подумал, какие бесы понесли разбойничков на дорогу, которой почти никто не ездит, а кто ездит – того голыми руками не возьмешь. И это, когда самое время на столичном тракте купцов караулить!
Теперь Анегард жалел, что тогда, в лесу, отбрил королевского пса с его попытками разобраться. Может, стоило сразу поговорить откровенно, объяснить? Ведь тогда Игмарт настроен был решить возможные разногласия миром. Теперь же, когда его ткнули носом в коврик и рявкнули «место», обратно уже не отшагнешь. У отряда, идущего в бой, может быть только один командир.
Постоялый двор встретил теплом, запахом свежего хлеба и жареной поросятины, гвалтом и суетой. Купеческие возы загромождали огромный двор, охрана устраивалась ночевать по-походному, под возами, а сами купцы, их приказчики, телохранители и вникающие в дело сыновья заняли все столы в просторной трапезной, приткнуться негде.
Деревня стояла на тракте из столицы в Азельдор, и народу сейчас в обе стороны ехало преизрядно. Причем народу в основном торгового. Кто с одних ярмарок, кто на другие. В столицу за льном и зерном, в Азельдор за знаменитой сталью, в приграничье за степными конями-полукровками и наговоренными зельями варварок-травниц. А кто еще дальше – закупив на столичной ярмарке задешево северный мед, меха, белый пчелиный воск, медвежий, бобровый и волколачий жир, везет продать втридорога, а то и сам-десять за варварские степи, в земли смуглых воителей-ишаров. О тех странах Анегард только в байках менестрельских слыхал. Будто бы охотятся там с копьями на злых гривастых рысей, в ручьях среди гальки находят сияющие опалы, а у каждого благородного мужчины – по три жены.
Анегард едва протиснулся к хозяину, подвигая стулья с купцами, наступая на ноги и отвечая на пьяную ругань свирепыми взглядами. Правда, убедительности этим взглядам наверняка прибавлял маячивший за плечом королевский пес.
Хозяин поклонился благородному гостю, суетливо вытер ладони о замызганный фартук:
– Нету комнат, уж извиняйте. Великим Отцом клянусь, ни единой души пристроить не сумею. Сами видите, что у нас тут нынче творится.
– А что творится? – тут же влез Игмарт. – Не первый раз этой дорогой еду, но такого не припомню.
– А, – трактирщик досадливо махнул рукой. – Дожди тут давеча прошли, а то, может, попросту мельник наш, жмотище, с речным хозяином о чем-то не сговорился. У него на мельнице запруду прорвало, а ниже по реке берег подмыло, обрушило. И надо ж было, чтоб аккурат до моста дошло! На том берегу стоит мост, как стоял, а на нашем – унесло, аккурат до стремнины только опоры теперь торчат. Вот и застряли, кому на юг.