Но Айши никак не походил на сына преступницы. Его манеры были идеальными, насколько я мог судить, да и вряд ли лучший ученик элитной школы мог происходить из неблагополучной семьи.
Но не просто же так Мегами это сказала?..
Я задержал Айши за локоть, и он, подняв голову, удивлённо посмотрел на меня.
— Что ты здесь забыл, приятель? — дружелюбно спросил я, пристально глядя на него. — Насколько я помню, твой класс находится этажом ниже.
Аято улыбнулся — холодно, отстранённо, одними губами.
— Мне нужно было переговорить с Кага-семпай, — сообщил он. — Я уговорил одну из своих одноклассниц вступить в его кружок, и мы решали вопросы формального характера.
Я усмехнулся и потрепал его по плечу. Его лицо — такое идеально красивое, но холодное и безжизненное — потихоньку отпечатывалось у меня на подкорке, и я сам не мог понять, почему. Ну, да, он совершенство с художественной точки зрения, но лично мне до этого не должно быть никакого дела. Мегами он не нравится, так что лучше держаться от него подальше.
— Ты молодец, что помогаешь старшим, — произнёс я. — А теперь поспеши на урок.
Аято поклонился ещё раз и выбежал из аудитории. Я посмотрел ему вслед, в душе восхищаясь тем, как постаралась природа: он походил на фарфоровую куклу и на Давида Микеланджело одновременно.
Интересно, какой он был, когда проявлял эмоции? Было бы здорово увидеть его искреннюю улыбку. Или услышать смех. Да что угодно, только не эта ледяная вежливая улыбка примерного мальчика из интеллигентной японской семьи.
Резкий звук звонка на урок прервал мои мысли, и я, тряхнув головой, направился к своему месту и чуть было не столкнулся с длинноволосой девчонкой. Отойдя на шаг назад, я посторонился, чтобы она могла пройти, но ожидаемой благодарности или хотя бы улыбки не получил.
— Смотри, куда идёшь, — зло бросила она, проносясь мимо.
Волосы, собранные на затылке в два хвоста, капризный рот скобкой и почти вечно насупленные брови — это была Осана Наджими, моя одноклассница и неслыханная грубиянка. Внешне она была довольно симпатичной, но вот манеры подкачали, и особенно из-за этого страдал Ямада Таро. Насколько я понял, эти двое дружили с детства, и примерно с тех самых пор Осана ворчала на него. Таро терпеливо сносил всё это и ни разу не указал дорогой подруге её место, что для меня было в высшей степени странно: ему ведь не могло нравиться её отвратительное поведение?
Мудро решив не обращать на вздорную девочку внимания, я сел за парту и потянулся, но тут же вскочил: в класс вошла учительница английского языка Рино-сенсей.
Английский, как ни странно, был моим самым нелюбимым предметом в школе. Я знал его куда лучше не только соучеников, но и учителей, однако мне приходилось ходить на эти уроки наравне со всеми. Каждый академический час английского превращался для меня в скуку смертную. Как назло, на время открытых уроков Рино-сенсей вызывала исключительно меня и весьма забавно хвалила моё произношение.
Конечно, оно у меня было идеальным: я ведь говорил на родном языке. Только все похвалы шли в копилку Рино-сенсей, и она принимала их с благочестивым видом Марии Магдалины.
Так что весь урок я практически проспал, подавляя зевки и считая секунды до звонка. С сигналом окончания академического часа я облегчённо выдохнул, записал домашнее задание (делать которое не собирался) и направился делать фото для школьного сайта — мне хотелось побыстрее управиться с заданием, которое дал мне милый крошка Таку.
Мне нужно было запечатлеть внутренний интерьер каждого клуба, причём в самом лучшем виде, и я решил начать со своего. Но, дойдя до тупичка коридора, я замер напротив туалетов.
Уборные находились на каждом этаже в северо-западном и северо-восточном концах коридора. Они все функционировали превосходно, кроме одного — одного из туалетов для девочек на третьем ярусе. Поговаривали, что там жило привидение, и потому члены клуба любителей мистики зачастую заходили туда, чтобы провести какие-то обряды.
Туалет не работал, и туда никто не заходил, кроме как для дежурства. Но и тогда ученики сбивались в компании, чтобы никто не оставался один в этой страшной каморке.
Мне тоже случалось там бывать — уборной никто не пользовался по назначению, поэтому парням вход был открытый. Как-то в прошлом году я дежурил и решил помочь дрожавшим от страха первоклассникам, сняв с их плеч обязанность вычистить этот канализационный ад.
В туалете и вправду оказалось намного холоднее — ощутимо холоднее. Свет был тусклый, рассеянный, как будто что-то мешало ему прогнать тьму; к тому же, светильники постоянно мигали. Кафель был не белым, как в других уборных, а каким-то грязно-серым; под потолком образовались подтёки ржавого цвета, а петли створок кабин протестующе скрипели при каждом движении. Кроме того, в помещении стоял какой-то гул, от которого кровь стыла в жилах.
Я не верил в привидений, хотя христианская религия требовала иного. И трусом совершенно точно не являлся, но пребывание в этом туалете в течение пятнадцати минут, пока я делал уборку, просто выпило из меня все силы. Волосы вставали у меня дыбом, когда непонятный гул усиливался, и я замирал, прислушиваясь: мне казалось, что я различал человеческий голос.
Конечно, всё можно было объяснить логически: гул исходил из системы вентиляции; видимо, шахта пролегала слишком близко к кафельной кладке стены туалета. Холодно тут было по той же причине: система воздушной вытяжки работала слишком хорошо. Проблемы со светом могли возникнуть из-за избыточной влажности — она же объясняла и подтёки на стенах.
Но тогда возникал другой вопрос: как в шикарной старшей школе вообще могли допустить существование такой запущенной комнаты? Почему этот туалет не ремонтировали?
Ответ имелся. На самом деле, уборную ремонтировали, вернее, пытались. В последний раз это делали два года назад — как раз накануне моего поступления в Старшую Школу Академи. Туалет привели в порядок, положили новый кафель, побелили потолок, поставили другие перегородки между кабинками, навесили плотные створки на сверкающих петлях, прочистили вентиляционные шахты, проверили тепло-и звукоизоляцию.
И ровно через три дня уборная стала точно такой же, какой была до ремонта. И тут даже у самых закоренелых скептиков волосы на голове (и не только) зашевелились от ужаса. В то время старшеклассники постоянно говорили о мистическом туалете, делясь впечатлениями. Кое-кому из них повезло увидеть комнату сразу после ремонта, и они были поражены больше всех: как могло случиться так, что новёхонький кафель покрылся пятнами и трещинами, появляющимися только от времени? Почему потолок оставался белоснежным совсем недолго? Если все системы школы были исправны, отчего тогда в туалете вновь появились сырость, холод и непонятный гул?
Мне ужасно хотелось расследовать это дело и узнать, что всё-таки не так с этой уборной, но не сейчас: сначала очаровашка Таку, потом — туалеты.
И я направился на крышу — оттуда кадры территории школы получались весьма живописными.
На восточном балконе я встретил своего одноклассника — Ямада Таро. Он сидел на скамье рядом с какой-то первоклассницей и Осана.
— Хей, — я подошёл ближе и помахал им рукой. — Тоже пришли подышать свежим воздухом?
— Конечно, — Ямада мягко улыбнулся. — Завтра обещают дождь, так что стоит ловить моменты хорошей погоды. Правильно я говорю, сестрёнка?
Первоклассница улыбнулась и с любопытством глянула на меня.
— Привет, прелестное дитя, — кивнул я, в душе поражаясь тому, как сразу не отметил фамильного сходства между Таро и этой девчонкой. — Меня зовут Фред, а тебя?
Брови первоклассницы поползли вверх.
— Фред — это же имя, да? — промямлила она. — Я…