— Я понимаю тебя, Терри, — вымолвил я, медленно опуская свой глок. — Я знаю, для чего ты делал всё это. Не волнуйся; просто доверься нам, и мы позаботимся о том, чтобы твоё слово достигло нужных ушей.
Джексон нахмурился и удивлённо посмотрел на меня; револьвер в его руке задрожал.
Так, спокойно, Фредди; ты всё делаешь правильно. Теперь главное не пережать.
— Терри, ты не виноват, — я поднял руки, чтобы он видел, что я не собираюсь стрелять. — Тебе нужна помощь, но ты должен позволить нам тебе её оказать.
Джексон выронил револьвер и, отпустив заложницу, упал на колени. Испуганная женщина тут же побежала ко мне, и я, обернувшись, кивнул одной из наших сотрудниц, чтобы та помогла бедняжке.
Сам же я рванулся к Джексону вместе с другими агентами, чтобы арестовать его. Несколько минут — и сотрудники местной полиции уже вели его к бронированному автомобилю.
Я отошёл чуть в сторону, встав спиной ко входу на подземную парковку, и спрятал глок в кобуру.
Вот и всё. Очередное расследование закончилось очередным успехом. Этот квартал я закрою точно в плюсе.
— Эй, Фред! — агент Таниша Брукс тронула меня за плечо.
— Слушаю, милашка, — я повернулся к ней и широко улыбнулся.
Мы с Танишей учились вместе в тренировочном центре ФБР, а потом начали работать в Бюро. В элитный отдел мы пришли не сразу: я — через полтора года работы, она — через два. Но всё-таки мы встретились и стали коллегами. Остальные агенты часто посмеивались над нами и говорили, что если мы будем так общаться и дальше, то кому-то из нас придётся перейти в другой отдел, так как по правилам ФБР супругам запрещается работать вместе.
Женюсь ли я на Танише? На данный момент не могу ответить, но в будущем, возможно, да: это поможет пресечь все слухи, которые циркулировали обо мне.
Но сейчас я думал совсем о другом; женитьба вообще стояла на последнем месте в списке моих приоритетов.
— Ты прекрасно провёл переговоры, — Таниша склонила голову набок, поправив рукой шапку пышных кудряшек. — Впрочем, как и всегда.
— Ты меня захвалишь, милашка, — я шутливо погрозил ей пальцем. — Мы с тобой и с остальными членами команды раскрыли это дело вместе, не забывай: твои заслуги здесь ничуть не меньше.
— Эй, белая задница, у меня и без этих твоих любезностей достаточно высокое мнение о себе! — Таниша шутливо ткнула кулаком меня в плечо. — Ты собираешься в Японию на свои традиционные каникулы?
— А как же? — я вздохнул и мечтательно посмотрел наверх. — Жду с нетерпением того момента, когда увижу цветущие сакуры.
— О’кей, — она улыбнулась, и белоснежные зубы сверкнули, контрастируя с чёрной кожей. — Удачного тебе полёта!
Я кивнул в знак благодарности и направился к полицейским машинам. Мне предстоял полёт в Куонтико, немного скучноватый час за рапортом, зато потом…
Мысли о предстоящем свидании заставили меня поторопиться. Сердечно прощаясь с капитаном местной полиции и пожимая ему руку, я уже прокручивал в уме свой рейс до Токио, и, четвертью часа позже, сидя рядом с Танишей в частном самолёте ФБР, мог думать только о поездке.
Окончив старшую школу в Японии, я вернулся на родину, чтобы пойти по стопам деда и стать агентом ФБР. Эту мечту я с лёгкостью осуществил, и мою жизнь можно было назвать идеальной, если бы не одна маленькая тайна.
За всё время своего существования я упустил только одного преступника. И сделал это намеренно, специально скрыв всё, о чём смог догадаться. Это произошло более десяти лет назад — ещё тогда, когда я учился в Старшей Школе Академи — элитном учебном заведении на юге острова Хонсю.
И я ничуть не жалел об этом.
Офис в Куонтико встретил меня привычной суетой: даже в позднее время наши мужественные агенты вкалывали вовсю. Обычно я поступал точно так же, но только не сегодня: вечером меня ждали планы.
Быстро набив отчёт в типовую форму, я распечатал его и отнёс главе нашего отдела. Получив порцию похвал и хороших напутственных слов, я с хорошо скрываемой радостью распрощался с ним, уже мыслями летя в Токио. Пробежав мимо Таниши, которая сидела за своим столом и набирала на клавиатуре компьютера текст, я помахал рукой. Она, отвлёкшись от своих дел, тепло улыбнулась мне.
И я поехал в аэропорт Вирджиния с лёгким сердцем.
В Нарита я приземлится спустя много-много часов, большую часть из которых я спал. Эта рутина уже успела стать мне привычной, ведь я ездил сюда раз в три месяца каждый чёртов год.
Арендованная машина уже ждала меня на парковке аэропорта, и я, не теряя ни минуты, поехал по комфортному японскому шоссе, довольно быстро приноровившись к правостороннему движению.
Мой путь лежал на юг острова Хонсю, в деревню Итоки — там, близко-близко к лесу, стоял небольшой домик, который мы с Аято купили в складчину восемь лет назад. Раньше нам приходилось встречаться в мотеле, что не располагало к романтике, но теперь у нас была собственная площадь, где мы могли расслабиться, пусть только один раз в квартал.
Я въехал в Итоки со стороны шоссе и, проделав довольно долгий путь по просёлочной дороге, запарковался у забора, увитого плющом.
Выйдя из машины, я задержался на мгновение, чтобы вдохнуть полной грудью дивный ароматный воздух этих мест. Цветущие вишни наполняли мои лёгкие восторгом, а сердце разносило это ликование во все отдалённые уголки моего тела.
Одернув пиджак, я поспешил в домик — туда, где меня ждала любовь.
Открыв немного скрипевшую калитку, я зашагал по мощёной камнем дорожке. Аято вышел мне навстречу; он улыбнулся и протянул мне руки.
— Давно ты здесь? — спросил я, нежно обняв его.
— Порядочно, — он отстранился и улыбнулся. — Удалось выбраться из госпиталя пораньше — мне пошли навстречу, потому что вчера я провёл довольно сложную операцию. Я успел сделать уборку, так что тратить время нам не придётся.
Я склонил голову, прекрасно понимая, о чём он. Мы направились в домик, плотно прикрыв за собой дверь, и вскорости отсутствие соседей поблизости сыграло нам на руку.
Через два часа, лёжа рядом с Аято на матраце, я перебирал его смоляные волосы, вдыхая аромат его разгорячённого тела. С годами он стал ещё красивее, а его чёрные глаза — глубже. Наши неистовые занятия любовью раз в квартал оказались настоящим блаженством для меня — я любил этого человека, даже прекрасно понимая, что он представлял из себя.
— Как Таро? — спросил я, проведя рукой по обнажённой шее Аято. — Всё ещё работает у тебя под началом?
— Конечно, — он поудобнее устроился у меня на груди. — Недавно мы решили завести собаку — он давно хотел. Правда, не знаю, как с нашими графиками мы сможем о ней заботиться. Если меня всё-таки сделают главой кардиохирургического отделения, то я вовсе практически перестану бывать дома.
Я негромко хмыкнул в ответ на это. Ямада и Аято съехались во время учёбы в университете: вроде как так было удобнее, дешевле и легче добираться до госпиталя. С годами временное превратилось в постоянное, и они продолжали жить вместе, при этом не вызывая никаких подозрений у членов их семей и окружающих.
Была ли у них близость? Перешли ли их отношения ту грань, после которой дружба трансформируется в нечто большее? Я не знал и, более того, не хотел знать. У каждого из нас — и у Аято, и у меня — была своя жизнь, но наши судьбы пересекались раз в квартал в уютном домике, окруженном деревьями, и всё, что происходило за пределами этих стен, не существовало для нас в течение нескольких часов.
— Когда ты поедешь к родителям? — спросил Аято, подняв голову и упершись подбородком мне в грудь.
— Ближе к вечеру, — отозвался я, с нежностью глядя на него. — А что такое? Тебе не терпится от меня избавиться?
— Напротив, — этот дьявол коварно улыбнулся. — Давай используем это время по полной.
Я улыбнулся и кивнул.
Аято приподнялся на руках и приник к моим губам.
Аромат цветущей вишни проникал в комнату через приоткрытое окно, делая мою жизнь ещё прекраснее…