ГУСТАВ: Рассчитываете на обмороки вашего конкурента.
ФЕРНАН: (достает тетрадь) Я начал вести дневник, вроде бортового журнала.
ГУСТАВ: Очень хорошо.
ФЕРНАН: Придумал вот такое название: «Ветер шумит в тополях, или трое доходяг на природе».
ГУСТАВ: Двое доходяг! Двое, я — не доходяга.
ФЕРНАН:…Ну…двое доходяг и один… (размышляет)…и один мерцающий разум. Так хорошо?
ГУСТАВ: «Ветер шумит в тополях, или как Густав сопровождал двух доходяг на природу». Так было бы правильней, если уж вы настаиваете на слове «доходяга».
ФЕРНАН: Ладно, в конце концов, не в заглавии дело. Предлагаю, чтобы каждый по очереди записывал сюда свои мысли и размышления.
Появляется Рене.
РЕНЕ: Я достал замечательные одеяла… Посмотрите.
Разворачивает одеяла.
ГУСТАВ: Покажите, покажите…
РЕНЕ: Теплые и легкие.
ГУСТАВ: Очень хорошо.
ФЕРНАН: Есть новости о Пенто?
РЕНЕ: Да… Всё, что я могу вам сказать: Пенто в рядах умирающих не состоит.
ФЕРНАН: Он в полной форме.
РЕНЕ: В полной форме!… (чтобы «утешить» Фернана). Вот тут одеяла! Кстати, вы видели нашего Густава? Потрясающе, а? Вышел совершенно нормально, мы с ним обошли кладбище, в общем…
ГУСТАВ: С каких это пор я стал «вашим» Густавом? Вы когда-нибудь перестанете говорить со мной, как с ребенком!
ФЕРНАН: Я начал вести бортовой журнал, Рене. Каждый из нас может записывать туда свои впечатления.
РЕНЕ: Можете начать с того, как я нашел превосходные одеяла. Хоть на дворе и август, ночью бывает прохладно.
Рене снова, с особой тщательностью складывает одеяла. Двое других смотрят, как он это делает. После паузы.
ГУСТАВ: Что это вы делаете?
РЕНЕ: Что?…Складываю одеяла… Люблю, чтобы складка была заглажена.
ГУСТАВ: Запишите в журнал, Фернан: «Вторник 16 августа. Рене уделяет особое внимание тщательному заглаживанию складок на одеялах. Проявление его женского начала».
РЕНЕ: (смеется) Нет, скорее это проявление моего военного начала. Обладатель стольких военных наград, каковым вы являетесь, знает, что у хорошего солдата и материальная часть в полном порядке. (Заканчивает складывать) Ну вот…Теплые и легкие… Как раз то, что надо…
ФЕРНАН: Замечательно.
РЕНЕ: Важно также избегать лишних тяжестей. Не забывайте: брать надо минимум. Каждому — по небольшому ранцу и плюс большой мешок, который мы понесем по очереди — Густав и я… Но в основном Густав.
ГУСТАВ: (Фернану) Ему так не хотелось идти, а теперь он все берет на себя, всем руководит.
РЕНЕ: Нет, я всё представляю на ваш суд.
ГУСТАВ: (показывает на бинокль) Мы одобряем. Вы видели?
РЕНЕ: Бинокль, очень хорошо.
ГУСТАВ: Вы об этом и не подумали, а? Хотите взглянуть?
Рене берет бинокль и смотрит в него.
РЕНЕ: О, да…Тополя… Сегодня утром я задавал себе кое-какие вопросы…
ФЕРНАН: Да?
РЕНЕ: А что, собственно, мы будем делать там, наверху?
Пауза.
ФЕРНАН: Отправление назначено на 18, все согласны?
РЕНЕ: Если всё пойдет, как задумано, то да.
ГУСТАВ: Погода? Есть у вас метеосводка?
РЕНЕ: Точных сведений пока нет.
ГУСТАВ: А в вашей ноге ничего такого не ощущаете?
РЕНЕ: Нет! Почему я должен чего-то там в ней ощущать?
ГУСТАВ: Нередко пожилые люди с приближением сырости начинают чувствовать ревматические боли.
ФЕРНАН: А у меня ощущение, что при дожде я чаще падаю в обморок.
ГУСТАВ: Правда? Со временем, может, привыкнете.
ФЕРНАН: Держите. (Дает бортовой журнал Густаву.) Если хотите, можете записать что-нибудь перед уходом.
ГУСТАВ: С удовольствием. А, так вы уже начали? Можно прочитать?
ФЕРНАН: Конечно, это ведь коллективный труд.
ГУСТАВ: (Он читает)»Вторник, 16 августа, 9 часов утра. Вопреки опасениям, которые внушает мне эта экспедиция, я радуюсь, что пойду с моими товарищами. Позволит ли мне физическое состояние добраться благополучно? Вся проблема — в этом. Честно говоря, я не в лучшей форме. Вот уже шесть месяцев, по крайней мере, как у меня нет эрекции, достойной этого имени. Это знак «.
РЕНЕ:…Это дневник, которому, стало быть, доверяют всё.
ФЕРНАН: Не начинать же с экивоков.
РЕНЕ: Разумеется, нет.