Из-за того, что рёбра у Шаена по-прежнему болели, лезть на сосну пришлось мне. Я скинул куртку на землю, переложил тряпицу с алмазами в карман штанов, и подпрыгнув ухватился за сук. Подтянувшись, я вскарабкался на ветку и обнимая одной рукой ствол дерева, второй дотянулся до дупла. К счастью, лесное зверьё не успело присмотреть тайник себе в качестве жилья, поэтому за пальцы меня никто не цапнул.
Убедившись, что с дуплом всё в порядке, я переложил алмазы из кармана в тайник и спрыгнул с дерева.
- Порядок, - отчитался я товарищу, - теперь главное поляну эту не потерять. А то смешно будет, если тайник запомним, а место где он находится - нет.
- Не переживай, - ответил Шаен, - не потеряем. Сейчас к дороге выйдем и приметы поищем. А нет, так сами сделаем. Мы же не на год отсюда уходим.
Подойдя к дороге и постаравшись запомнить маршрут к тайнику, мы начали искать удобную для запоминания примету, дабы потом не искать поляну по всему лесу. Лучше всего для этой цели подошёл странной формы искривлённый дуб, ветви которого буквально нависали над трактом.
Избавившись, наконец, от компрометирующих нас товаров, мы опять побрели в сторону Ривенрота. На этот мы шли по дороге, но были готовы в случае чего сразу же убежать в кусты.
Мы спокойно прошли около пары километров и едва подошли к повороту, как услышали приближающееся конское ржание и топот копыт. Опасаясь, что навстречу нам приближаются вчерашние разбойники, мы спрятались в придорожном подлеске.
Долго ждать не пришлось. Из-за поворота выскочил десяток конных мужчин в лёгких доспехах. Из вооружения у них были обычные для всадников одноручные мечи, длиной около метра, в ножнах на поясе и легкие кавалерийские арбалеты за спинами.
Взведя арбалет, я замер, стараясь не пошевелиться и не привлечь случайно внимание всадников. Но Шаен повёл себя довольно странно. Вглядевшись в приближающихся воинов, он внезапно улыбнулся и бросился на дорогу с воплями "Стойте! Стойте!"
Всадники мгновенно остановили лошадей. Передняя двойка спрыгнула с лошадей и, обнажив мечи, направилась к Шаену. Задние же, достав арбалеты, взвели их и нацелились на моего товарища.
- Фарам! Мерон! - закричал мой товарищ, видя направленное на него оружие, - это я, Шаен Моринот. Мой отец купец в Ривенроте. Да же меня знаете.
- Шаен? - удивился один из арбалетчиков, - что ты тут делаешь?
- На наш дилижанс напали разбойники. Только мне с другом удалось сбежать, - начал выдавать нас с потрохами Шаен, - и вот, мы идём пешком в Ривенрот.
- А товарищ твой где? - спросил Моринота мужчина лет сорока с длинными усами, какие любили отращивать кавалеристы.
- В кустах с арбалетом прячется. Мы же не знали, кто едет. Думали что бандиты. Решили перестраховаться на всякий случай.
- Понятно, - сказал тот же усач, - скажи своему товарищу, пусть выходит. И арбалет свой пусть уберёт от греха.
- Редрис, выходит. Это свои. Егеря, - крикнул Шаен, повернувшись в мою сторону.
- Выхожу. Только не пристрелите меня случайно, - прокричал я вылезая из кустов и держа арбалет возницы на высоко поднятых руках.
- Брось оружие! - приказал усатый.
Мне ничего не оставалось, как аккуратно положить так и не пригодившийся мне арбалет на землю и вновь поднять руки, показывая всем своим видом, что я абсолютно безвреден для таких крутых ребят, как эти. Егеря увидев, что я безоружен, ощутимо расслабились. Стрелки перестали целиться в нас с Шаеном, а мечники опустили мечи.
- Меня зовут Геор, - представился усатый, - я десятник императорских егерей. Вчера вечером не приехал дилижанс. И сегодня утром мой десяток отправили узнать, что с ним произошло. Если вы не врёте, то наши худшие опасения оправдались. Рассказывайте подробно, что случилось.
Мы с Шаеном, перебивая и дополняя друг друга, рассказали полную историю, упустив только момент с алмазами.
- Понятно, - сказал Геор, выслушав нас, - на стоянке, значит, пошаливать начали, - затем, немного подумав, добавил, - сейчас каждый человек на счету, поэтому отправить вас с охраной в Ривенрот не могу. И просто отпустить тоже не могу. Вы являетесь свидетелями преступления. Варам! - обратился он к одному из егерей, - посади молодых людей на заводных лошадей. Будут ехать в арьергарде.
Особого имущества кроме арбалета и кинжала у нас не было. Поэтому, в путь двинулись без промедления. Геор отправил двойку егерей в разведку, а нас, видимо до конца не доверяя, приказал сопровождать знакомым Шаена Фараму и Мерону. Путь, который вчера занял чуть ли не полдня, мы проехали за полтора часа.
Не доезжая километра полтора до места нападения, Геор заставил всех спешиться и отправил в дозор выяснить, что сейчас происходит на стоянке всё тех же егерей, которые до этого ехали в разведке. Воины молча кивнули и моментально скрылись в лесу.
Ждать возвращения разведчиков пришлось около часа. За это время егеря спрятали лошадей в лесу и заняли места на обочине дороги на случай внезапного нападения. Дозорные появились так же внезапно, как и исчезли. Просто в одно мгновение бесшумно вышли на дорогу.
- Докладывайте, - приказал Геор.
- На стоянке нашли несколько сломанных арбалетных болтов с характерными арландскими наконечниками. Разбойников нигде нет, - коротко рассказал егерь. Затем, немного побледнев, он замялся. Глянул на Шаена и меня и спросил: - По поводу дилижанса, не знаю, стоит ли говорить гражданским.
- Говори, - перебил разведчика Геор, - они свидетели. К ним всё равно будут вопросы, и их придётся вести на место аварии.
- Тогда, это лучше увидеть, чем рассказывать. Этих разбойников четвертовать надо. Пойдёмте, я покажу.
Оставив пару егерей сторожить лошадей, мы отправились к дилижансу короткой дорогой. Спустя двадцать минут наш маленький отряд вышел из леса и увидел, что так впечатлило бывалых егерей.
Шаен, отвернувшись, тут же начал блевать. Я с трудом сдерживал рвотные позывы. Да что там я! Даже Геор побледнел.
Разбойники явно не теряли ни минуты имевшегося у них времени. Раненая тройка лошадей была добита. Вещи, перевозившиеся в дилижансе, были раскиданы по всей округе. Но не это впечатлило нас. Тело жены лавочника-контрабандиста было обезглавлено и прибито гвоздями к растущему рядом дубу. Тела охранников и возницы были выпотрошены и повешены на собственных кишках на этом же дубе. А на кузове дилижанса, лежащем на боку огромными размашистыми буквами красного цвета было написано "Смерть имперским свиньям! Ривенрот будет арландским!"
- Где ты говоришь, вы в лес вбежали? - в третий раз за последний час спросил Геор, ища несоответствия в моём рассказе.
Я, уподобившись школяру, экзаменуемому недоверчивым учителем опять показал те же самые кусты. Геор, хоть и остался недоволен моим ответом, но нестыковок в моём рассказе не обнаружил, поэтому отстал от меня на время. Я же, ощущая, как от голода бурчит желудок, направился к Шаену, ведущему неспешную беседу с одним из егерей.
- Шаен, на минуту можно тебя? - спросил я.
Товарищ вопросительно глянул на собеседника, и получив утвердительный кивок, подошёл ко мне.
- Чего?
- Слушай, не знаю как ты, но я жрать хочу просто зверски. Может, попросишь у своих товарищей немного еды.
- Сейчас спрошу, - коротко кивнул товарищ и вернулся к собеседнику.
Не знаю, что он там наплёл, но нам выдали по куску вяленого мяса с хлебом и флягу с водой, запить столь изысканную пищу. Отойдя за дилижанс, дабы не видеть трупы и немного перекусив, у меня поднялось настроение, и даже оторванный рукав у куртки перестал казаться катастрофой.
Егеря, между тем, сняли тела с дерева и сложили их в тени, накрыв тканью, найденной в разорённом багаже дилижанса. Помимо этого Геор отправил пару разведчиков проследить наши следы до речки и заодно убедиться, не врём ли мы с Шаеном.
Когда егеря вернулись и подтвердили, что следы подтверждают наш рассказ, десятник перестал постоянно пытаться поймать меня на лжи, и даже снизошёл до того, чтобы ответить на не дававшие мне покоя вопросы.