Не видя никакой разницы куда идти, раз выйти к людям все равно не получается, мальчик вошел внутрь. Тем более там маняще звала скамейка, тогда как ноги ребенка давно уже подкашивались от усталости. И что главное — вокруг не было видно никого и ничего живого. Если не считать, конечно, нескольких застывших случайных прохожих, которые оставались по ту сторону ставшей вдруг непреодолимой для Вениамина границы.
Мальчик прошел сквозь решетку ворот и оказался в глухом дворе колодце. В реальности наверное стены радовали бы обшарпанной желтой краской и грязными разводами, дыры в асфальте радостно звали бы сломать ногу, а окружающая атмосфера навевала бы на мысли то ли о поэзии серебряного века, которую, впрочем, в школе они все равно еще не проходили, то ли на гопников девяностых, которые в общем-то с годами хоть и поредели, но никуда не исчезли.
Впрочем, все гопники, как и поэты остались по другую сторону остановившегося времени. А вот скамейка оказалась более или менее материальна. А может просто, мальчик так хотел на нее присесть, что окружающая странная реальность подчинилась его желанию. Мальчик чувствовал, как медленно проваливается сквозь сиденье, но происходило это со столь мизерной скоростью, что он мог бы лечь спать на этой скамейке и проснуться застряв где-то посередине. Впрочем спать он не собирался. Не потому, что не хотел, а потому, что как бы ни казался безопасен этот двор, а все-равно не было никакой уверенности, что сейчас не появится кто-нибудь хищный и голодный.
Веня просто сидел с закрытыми глазами, и пытался осмыслить все события случившегося с ним суматошного, безумного дня. Почему-то будущее уже не казалось ему таким радостным, как виделось утром. Он уже не чувствовал себя ни великим, ни низким ни вообще никаким магом. Скорее он ощущал себя маленьким запуганным ребенком, каким в сущности и был, оказавшимся там, где быть ему совершенно не положено. Этот мир явно не был предназначен для существования человеческих детенышей. Впрочем, он вообще не предназначался, для существования здесь людей. Это не был параллельный мир, как пишут о нем в книжках. Скорее — изнанка, оборотная сторона огромного полотна мироздания. Где нет глянца, шика и лоска, отовсюду торчат нитки, а то, что на лице видится узором, превращается в бессмысленный, безумный хаос нитей.
Поток мыслей прервал донесшийся шелест. Даже не шелест — шепот. Мальчик стал оглядываться по сторонам. Но ничего не увидел. Слов разобрать также не удавалось. Звук шел то справа, то слева, то вдруг перемещался куда-то вверх под самые крыши. Мальчик вскочил со скамейки. Ему уже не казалось, что здесь так безопасно. Только сейчас он осознал, чем отличалась вся эта улочка, куда не стали соваться существа от всех остальных, что он увидел за этот день. Здесь не было такого яркого света. То есть стены домов, земля под ногами, машины, конечно, источали сияние как и все в этом мире. Но далеко не такое яркое как было на предыдущих улицах.
Более того, в этом дворе были тени.
Прямо поверх тускло переливающихся разными цветами стен. И тени перемещались. Хотя казалось бы вокруг не было никого, кто мог бы их отбрасывать.
Мальчик попятился к выходу со двора, сделал несколько шагов спиной вперед, развернулся и, хотел было рвануть со всех ног, но на стенах вокруг арки теней было аж с десяток штук. Он даже разобрал, что они имели человеческие очертания.
— Стой! — громкий шепот раздался как будто прямо в голове. — Не тронем… Не бойся. Неопасные! Хорошие… Поможем… Кровь! Вылечим… Поможем… Не бойся…
Целый хор шепчущих голосов одновременно бился у Вениамина в голове, рассеивая остальные мысли и не довая сосредоточится ни на чем, включая план побега.
— Тихо! — это шепот был более властным. Остальные голоса сразу ослабли.
На стене перед Вениамином проявилась одна довольно-таки четкая тень, остальные разбежались куда-то по сторонам.
— Не бойся, мальчик, мы не тронем тебя. Наш хозяин Антуан Безликий, хочет пригласить тебя к себе в резиденцию. Ты как раз стоишь возле входа. Мы видим, что ты только начал знакомиться с нашим миром и сейчас тебе нужен настоящий достойный учитель. Безликий ждет тебя. Он давно ищет себе способного ученика… Никто больше не тронет тебя. Никто не рискнет связаться с нашим хозяином. Он самый сильный, он позаботится о тебе.