И вот сегодня вечером возвратившись с приусадебного участка, где она с родителями весь день на жаре пропалывала капусту и морковь, обнаружила записку:
- Не ищи меня больше. Я люблю другую женщину!
Всю свою одежду и стереомагнитолу забрал с собой. Алена никак не могла оставаться с таким горем наедине, и сразу позвонила Ире. Мама сказала, что она ночует у Кати, и несчастная бросилась сюда, надеясь найти сочувствие и утешение. А Ирина оказывается не одна. Подруга с неприязнью смотрела на Виктора, и тому стало очень неловко.
- Опять ничего не получилось! – расстраивался он. – Почему так?
А Алена все плакала, убивалась, кляня судьбу и сокрушаясь. Ира, не зная как утешить дорогую подругу, мягко гладила ее голову и с сожалением смотрела на Виктора. Тот вздохнул горько, поднялся и, пожелав всем спокойной ночи, вышел на ночной проспект.
Следующим вечером собрались у Петра. Со смехом возвращались ко вчерашнему празднику. Антанас был искренне ошеломлен обаянием Екатерины Карловны. Говорил, что это необыкновенная женщина и хотя, по-видимому, у него нет никаких шансов на умопомрачительный роман, все же он рад знакомству и готов быть рядом с ней и безо всяких упований. Вспоминал, что в старые времена из-за таких женщин офицеры лишали себя жизни, или теряли все свое состояние и богатство, ничуть не жалея об этом. Уж Витя-то знал, как Катерина умеет обольщать!
Петр не на шутку увлекся Мариной. Губы у него были целы, но левое ухо покраснело, заметно увеличившись в размере. Он позволил себе всего лишь небольшую вольность во время медленного танца, и тут же поплатился за это. Тем не менее, Петя считает, что у него неплохие шансы, и вообще, пора бы уже подумать о серьезных отношениях.
На острове превосходно провели время. Сначала долго плыли на большом белом пароходе по широкой реке, любуясь открывающейся чудесной панорамой речных просторов. Дамы отдыхали в комфортабельных каютах и готовились к ночному карнавалу. Мужчины, в основном люди серьезные - городская элита, руководители предприятий, бизнесмены, неторопливо прогуливались по палубе и вели светские и деловые беседы. Антанас не терял времени и наводил дружеские мосты, знакомясь с нужными людьми. Представлялся литовским депутатом и крупным предпринимателем из Вильнюса. Намекал, что хочет открыть в городе небольшой, но очень прибыльный бизнес. Какой – пока секрет. Его понимали, угощали джином и виски, и надавали множество визитных карточек.
Уже зажглись крупные звезды, река потемнела, летние сумерки опустились бархатным покрывалом, завершая чудесный жаркий день. Причалили к колоритному, лежащему в черной тени, загадочному острову, утонувшему в зелени кустарников и высоких раскидистых сосен. На берегу уже пылали костры. В теплом воздухе носились запахи горящих березовых поленьев, на множестве мангалов готовился вкуснейший шашлык и аппетитный люля-кебаб.
Дружно сошли по трапу и стали, дурачась и веселясь как школьники, бегать друг за другом и всячески шалить и смеяться. Затем подкинули дров, и пламя взметнулось до небес. Водили хороводы вокруг костров, пели все вместе «в лесу родилась елочка», забавлялись и шутили. В небе взрывались петарды, яркие фейерверки, потешные огни и шутихи. Огненная забава продолжалась довольно долго, разноцветными вспышками освещая уснувший остров. С парохода беспрерывно лилась танцевальная музыка, призрачный берег мягко трогала речная волна. Восторженные крики, разлетаясь гулким эхом, далеко раздавались окрест.
На рассвете утомленные участники благополучно сошли на пристани, где их ждали пустые автобусы и служебные автомобили.
* * * * *
Боевой вертолет, едва не задевая несущиеся навстречу на огромной скорости верхушки вековых сосен, шел на малой высоте, держа направление на северо-запад. Огромный винт с шипением резал разогретый воздух, весь пропитанный лесными ароматами и испарениями небольших бесчисленных озер, зеркальными осколками блестевшими внизу. Ми-28 устремлялся в гиблый край коварных трясин и непроходимых болот. Васюганская низменность расстилалась до самого горизонта, открываясь бесконечными таежными далями. Смешанные леса зеленели таинственным покровом, обнажаясь иногда островками палого леса. Хрустальными нитями серебрились многочисленные ручьи и речушки, иногда сливаясь друг с другом сверкающими протоками. За штурвалом геликоптера восседал дюжий полковник Степан Салоед – командир авиационного истребительно-бомбардировочного полка и родной брат дачной возлюбленной Антанаса.
Олигарх сидел на месте второго пилота в солнцезащитных очках и шлемофоне, пытаясь по топографической карте сориентироваться на местности. Но Салоед шел строго по навигационным приборам, зная нужную широту и долготу. Сзади, на жестких сиденьях устроились Виктор, Малыш и дядя Вася Буторин, весь белый от ужаса головокружительного полета, но все же, держащийся молодцом.
Впереди, справа по борту, открылась лесная прогалина со стоящими крестьянскими избами. Вертолет, заложив крутой вираж, резко пошел на посадку, и вскоре благополучно приземлился за околицей. Заглушили ревущий двигатель, открыли дверь и будто окунулись в насыщенный запахами мир лесных цветов и сочных трав, симфонию птичьих голосов, разбавленных жужжанием бесчисленных насекомых, в палитру ярких летних красок распустившейся сибирской природы.
Чуть поодаль стояла большая группа сельских жителей и встречала прибывших хлебом-солью. Подошли ближе. Навстречу шагнул пожилой человек, видимо старший. Антанас принял рапорт и радушно поприветствовал селян. Ему ответили нестройно, но с искренней теплотой. Высокая статная молодица в расшитом платке и длинном белом сарафане, с поклоном поднесла аппетитный каравай. Предприниматель отломил горбушку, посолил из солонки, и с благодарностью принял дары, не забыв сердечно расцеловать русскую красавицу.
Неделю назад олигарх связался со своим старым сослуживцем - особистом советской военно-воздушной базы под Гдыней в Польше. Народ в Европе был страшно напуган Чернобыльской катастрофой. Все опасались радиации, носили с собой карманные дозиметры и готовы были платить огромные деньги за любые средства профилактики лучевой болезни. Лучшим лекарством для выведения радиотоксинов считались грибы – лисички. Цены выросли неимоверно, но собранные на Украине, Белоруссии и даже в Прибалтике, успеха не имели, так как радиационное облако накрыло всю Восточную Европу и западную часть СССР. Радионуклиды находили даже в почвах Скандинавии и Гренландии. Поэтому особым спросом пользовалась продукция из Китая, Сибири и Дальнего Востока. За стокилограммовую бочку соленых лисичек перекупщики платили десять тысяч долларов, и готовы были принять любое количество.
Олигарх собрал военный совет и поделился соображениями. Витя с Сергеем разузнали обстановку и оказалось, что у дяди Васи родной брат Шурка председателем на хуторе Старые Плывуны, где Василий родился и вырос.
Грибов и ягод там такое изобилие, что на лисички никто и внимания не обращает, а собирают в основном обабки и подосиновики. Сушат на зиму, а на засолку идут рыжики и грузди. Леса там девственные, щедрые, густые. В еловых зарослях пасутся дикие кабаны, а по таежному бурелому бродят осторожные лоси. Зайцев и куропаток не счесть, медведи и волки ведут себя спокойно. Вот только хитрые лисицы пошаливают иногда, воруя по ночам домашнюю птицу. Эти отрывочные сведения с трудом удалось вытянуть из немногословного дяди Васи.
На мясокомбинате становилось все меньше работы. Не подвозили сырья, животноводческие хозяйства все реже привозили на бойню скот. Резко сократился выпуск продукции. Работали по два-три часа в день. Народ отправляли в бессрочные отпуска, зарплаты сократились. Льготное отоваривание прекратилось вообще. Ситуация в стране ухудшалась с каждым днем. Цены взлетали, магазины пугали пустыми полками, и купить что-либо можно было только на рынках. После разорительной павловской реформы, когда миллионы сограждан потеряли все свои сбережения, возник дефицит наличных денег. Очень часто предприятия рассчитывались с работниками и между собой бартером, собственной продукцией или еще какими-нибудь непрофильными товарами. Серега и Виктор давно уже подумывали об увольнении, но податься было некуда – везде царил развал и неразбериха.