Дрезина остановилась, и кто-то мягко подтолкнул Егора, выводя его из воспоминаний. Парень тряхнул головой и слез с тележки. Вместе с остальными он подошел к горящему в баке костру, вокруг которого сидела дежурящая группа. Скупо поздоровавшись, отряд Егора занял позиции, а усталые дежурные снялись с места и на дрезине покатили к станции. В тоннеле повисла тишина.
Судьба распорядилась так, что дружиннику Егору приходилось дежурить в тонелле, ведущему к станции «Автово», за которой значилась станция «Ленинский проспект». Но Егор всегда забывал про эти станции, и его взгляд был направлен туда, где завал из арматуры и бетона отрезал путь к конечной станции этой ветки...
В темноте тоннеля Егору снова стали видеться картины прошлого. Парень мотнул головой. Да что же это такое! Он попросил товарища сменить его, сел к костру и сам не заметил, как тут же уснул. Дед Андрей, старший группы, лишь усмехнулся и накрыл пацана своей курткой.
Этот сон был непохож на все предыдущие. Начавшись как обычно, с солнечных картин детства на поверхности, он тут же словно свернулся, выцвел. Егор увидел улицу с брошеными проржавевшими машинами, развалины домов, детскую площадку. На остове грузовика посреди улицы стоял человек. Ссутулая фигура в темной одежде находилась достаточно далеко, чтобы можно было понять, кто это.
-Уходи со станции. Ты не можешь больше там оставаться. Иди на Спортивную, найди Лаптя. Уходи... Уходи...- голос прошелестел совсем рядом, Егор дернулся и проснулся.
* * *
Его звали Локк. Точнее он сам называл себя так. Новички-сталкеры между собой называли его дъяволом или проклятием Петроградской стороны. Бывалые же звали его Хищник, и даже самые неустрашимые вздрагивали, когда кто-то рядом произносил его имя.
А он сам называл себя Локк. Где он услышал это имя, почему выбрал его для себя и как его звали в прошлой жизни — загадка даже для него самого. Единственное, что Локк знал точно — он был человеком. Был — и ничего человеческого в нем не осталось.
Локк не любил людей. Они были для него закуской на обед, игрой в «кошки-мышки», а еще они были самыми тупыми и противными существами этого мира. Локк мог подчинить себе любое существо постъядерного мира, не то что человека. Он был сильнее любого, его боялись самые жуткие из порождений атомной войны. И то, что люди сами закопались под землю, Локк считал лучшим, что могло случиться за всю человеческую историю — лучшим для Локка, конечно...
Локк не любил зеркала. Любой сталкер старался держаться подальше от разбитого зеркала, и это была не просто дурная примета — Локк ненавидел свое отражение. Он приходил в бешенство при виде зеркал, крошил их на кусочки.
А еще у Локка начались провалы в памяти. Именно об этом он размышлял, сидя в засаде на улице Мира. Он силился вспомнить, что же он делал в последние два часа, и что собственно занесло его сюда, в это безрыбное место. Сложившаяся ситуация категорически не нравилась Локку. Он — самое совершенное существо во всем Питере — и страдает склерозом! Локк сжал в руке осколок какого-то зеркала, который он всегда носил с собой. Почему — это была еще одна загадка для него, но он не мог ни сломать ни просто выбросить этот блестящий кусочек...
Локк почувствовал движение еще до того, как сталкер вышел из-за угла. Точнее, выбежал. Небольшая стайка псов-мутантов преследовала сталкера, и поэтому он забыл об осторожности. Локк напрягся для прыжка, и вылетел на дорогу.
Приземлившись между псами и сталкером, он издал душераздирающий крик; псы поджали хвосты, заметались, в панике давя друг друга, кусая. Сталкер остолбенел от страха и не мог даже пошевелиться. Наслаждаясь эффектом и чувствуя свою силу, Локк скользнул в сторону псов, сковал их сознания, усилив ужас. То, что творилось дальше, проще описать одним русским словом - «мясо». В обилии крови и вывернутых наружу внутренностей, Локк почувствовал, что что-то не так. Через пару секунд он нашарил сознание сталкера, который... спешно удалялся прочь. Локк подобрался, чтобы кинуться в погоню, и махнул рукой. Пусть валит...
* * *
Сидя в дрезине по пути на станцию, Егор ника не мог откинуть мысли о своем сне. Если предыдущие видения были только отголосками прошлого, то в последнем же некто настойчиво призывал его бежать со станции.
Дрезина остановилась у платформы, Егор слез с тачки, попрощался с товарищами и пошел домой.
Зайдя в комнату, Егор почувствовал, что жутко устал. Только голова коснулась подушки, и он отрубился...