Миха. И все?
Лева. А чего еще?
Миха. А билет? А доля твоя? А куда мне деньги тратить?
Лева. Мне-то какое дело? Ты выиграл, ты и ломай себе башку!.. Тик-так! (Уходит.)
Миха стоит с озадаченным видом и вдруг начинает дико хохотать. Входит Игорь.
Игорь. Здорово!
Миха (сквозь смех). А я ему, понимаешь, дудки! И я ему — дудки!
Игорь. Какие еще дудки!
Миха (сразу кончил смеяться). Что у вас сегодня, демонстрация?
Игорь. Какая демонстрация?
Миха. Первомайская! Вот идут и идут. Ну, что тебе? Пальто, что ли, с тобой сменял? Или кепку? А, может, потренировать тебя в шашки?
Игорь (в сторону прихожей). Он здесь, Юра, входи!
Входит Вербов. В руке портфель.
Вербов. Здравствуй!
Миха (агрессивно). Хау ду ю ду!
Игорь. Я обещал тебя к нему привести — вот он. А теперь ты сам с этим психом разговаривай.
Вербов. Да, иди, иди! (Игорь уходит.)
Миха (уселся, всем своим видом демонстрируя, что не боится ни бога, ни черта, ни старших братьев своих соклассников). Я вас очень внимательно слушаю.
Вербов. Что такой взъерошенный?
Миха. А я с шести до восьми всегда такой.
Вербов. Ну, что с билетом будешь делать?
Миха. Кушать. Резать на такие вот манюсенькие кусочки и кушать три раза в день перед едой.
Вербов (ему в тон). Да, говорят, от двоек здорово помогает. Только запивать надо теплым чаем, а то застревает… Машину будешь брать? Или деньгами?
Миха. Захочу — машину. Захочу — деньгами. Посторонним не интересно.
Вербов. Машину не советую. Во-первых, ставить негде. С гаражом маята, по себе знаю. Во-вторых, водительских прав до восемнадцати тебе не дадут.
Миха (все еще с иронией). Значит, деньгами советуете?
Вербов. Тоже как сказать. Сунешься в сберкассу, а там тебе от ворот поворот. Несовершеннолетний! Приходи с мамой, с папой, с учителями… А учителя, как узнают про вашу вторую лотерею…
Миха. Словом, как написано на вокзале: выхода нет!
Вербов. Почему это нет? Выход всегда есть. Даже на вокзале. Надо только знать, в какую дверь сунуться.
Миха. А в какую вы советуете?
Вербов. В какую?.. (Открывает портфель и начинает выкладывать перед изумленным Михой одну пачку за другой.) Вот… Ровно шесть тысяч тридцать. Можешь пересчитать, а можешь и не пересчитывать.
Миха (обретая дар речи). Как… как же так?
Вербов. Да очень просто! Я тебе шесть тысяч тридцать, а ты мне выигрышный билет… Машина срочно нужна, понимаешь? Нет, не для себя, у меня есть. Для приятеля одного… Ну как? Согласен?
Миха. Какой разговор? Я вам очень благодарен. Вот! (Отдает ему билет.)
Вербов. Газетка при тебе? (Миха сует ему газету, Вербов сверяет номер. Удовлетворенно.) Все в порядке! Как говорится, высокие договаривающиеся стороны пришли к полному согласию… Газетку я заберу. Хочешь — считай!
Миха. Да нет, что вы! Я же вижу.
Вербов. Вообще-то тут точно — в сберкассе не ошибутся… Ну, будь здоров! Не советую разбазаривать по мелочи. Кусочками уходит незаметно… (Уходит.)
Миха. Черт знает что! (Вышагивает вокруг стола с пачками денег на нем. Сложит грудкой, снова переложит. Опять вышагивает.) С ума сойти! Миллион! (Садится в кресло. Сидит, развалясь.)
Входит Губкина. Осматривается.
Губкина. А старшие дома есть?
Миха. Есть… Я, например!
Губкина. Какой же ты старший!
Миха. А как же! Старший из младших!
Губкина. А еще?
Миха. А еще — никого. Ни старших, ни младших.
Губкина. Вообще-то и с тобой можно поговорить. Ведь можно?
Миха (недоумевая). Ну, можно…
Губкина. Только вот как с тобой разговаривать? Молодые, красивые, сильные, счастливые — разве ж вы поймете?.. Вот перед тобой женщина… Да какая там женщина — баба! Разнесчастная баба! (Всхлипывает.)
Миха (испуганно). Вы что?
Губкина. Вот у тебя мама есть. Напоит, накормит, спать укладет. А у Люды моей не будет… Знаешь, что такое недостача?.. И у Петеньки моего не будет. Трех годков ему еще нет. Пропаду-ут! (Плачет.)
Миха (растерянно). Да вы садитесь. Может, воды дать?
Губкина (кивает, пьет поданную воду). Недостача! Посадят!.. И, главное, хоть бы взяла себе что, хоть бы взяла! Одна надежда была — на Людкину долю. Все-таки шестьсот рублей… Дуреха! Ей-то что! А малой как? Без матери-то? Пропадет.