Во время первой их встречи за обеденным столом Фанни благодарила Нельсона за внимание к своему сыну. Надо ли говорить, что своим отношением к ребенку он сразу же покорил сердце его матери. Ради справедливости следует сказать, что в отношении сына А вот в Фанни он влюбился сразу. У Нельсона вообще была удивительная способность Фанни Нельсон нисколько не притворялся: он всегда любил детей и с удовольствием в свое немногое свободное время возился с ними.
А в Фанни он влюбился сразу. У Нельсона вообще была удивительная способность влюбляться почти во всех немногих симпатичных женщин, которые встречались на его жизненном пути. Чем это можно объяснить? Наверное, тем, что при всем своем морском опыте он был весьма не искушен в амурных делах из-за своей врожденной целомудренности и стеснительности в общении с женщинами. Ухаживать за ними, как это делали другие – дерзко и красиво, он не умел, вел себя как-то по-детски, а порою и вовсе глупо.
И в этом случае, едва познакомившись с Фанни, он уже, как обычно, написал восторженное письмо брату Уильяму: «Думаю, что я нашел женщину, которая меня осчастливит… У нее те же манеры, что и у госпожи Моутрей. Тебе понравится это дорогое мне существо. Ты будешь восхищен ее благоразумием, вежливостью и – тебе я могу это сказать – красотой… У меня нет ни малейшего сомнения, что мы будем счастливой парой, а если не будем, то по моей вине».
Удивительно, но в последней фразе письма Нельсон в точности определил их будущее. Но пока все обстояло совершенно иначе: буквально через пару недель после знакомства Нельсон сделал Фанни предложение и она, конечно, с радостью приняла его.
Долго оставаться на острове Невис фрегат Нельсона не мог, а потому история сохранила для нас несколько писем, которые влюбленный капитан писал своей избраннице из различных портов Карибского моря. В его письмах видны и глубина переживаемых чувств, и искренность, и забота о их будущем, в них и тоска разлуки, и мечты о скорой встрече. В них весь Нельсон!
«Быть связанным с Вами – моя заветная мечта. Что касается чувств, которые служат основанием для супружеского счастья, то есть настоящей любви и уважения, хочу Вас заверить – по отношению к Вам у меня их более чем достаточно».
«Какие могут быть развлечения, когда я – вдали от самого дорогого мне существа! Никаких! Уверяю Вас, все мое счастье исходит от Вас, и там, где Вас нет, – там я несчастлив. Каждый день, каждый час и каждое событие убеждают меня в этом. Я пишу, а сердце мое наполнено чистейшим и самым нежным чувством. Ежедневно благодарю Бога за то, что он предопределил мне быть с Вами. Он задумал это как благословение мне, и я уверен, что Вы не разочаруете его в этих благих намерениях. Единственно, о чем я сожалею, – это отсутствие состояния, то есть денег, да и то я желал бы их лишь для моей нежной Фанни. Но я не сомневаюсь, что, соединив нас, Всемогущий не оставит нас своей заботой и благословит все наши чаяния. Никакие опасности не остановят меня, я возьмусь за любое честное дело, чтобы достаточно обеспечить Вас и Ваших близких. И позвольте мне повторить снова, что я всегда буду считать дорогого Джосайю родным сыном».
«По мере того как вы ближе знакомитесь с моряками, вы чаще слышите, что разлука и соленые волны разрушают любовь. Так вот я – тот еретик, который в это не верит. Вот смотрите: с тех пор как я уехал от Вас, каждый день море выплескивает мне на голову ведер по шесть соленой воды, а результат совсем не тот, что предсказывают моряки. И если так пойдет дело, то Вам придется увидеть меня раньше намеченного срока. Сначала я переносил разлуку сносно, но теперь она делается почти нетерпимой, а дальше будет таковой уже без “почти”. Однако терпение – это добродетель, которую я буду воспитывать в себе, чего бы мне это ни стоило. Пока судно в ремонте, я живу в доме старших офицеров, а это значит, что с рассвета до заката здесь нет ни единой живой души, с которой можно было бы поговорить. Я думаю, Вы мне посочувствуете. Я никогда не любил сидеть в одиночестве, и как только моя каюта на "Борее" станет пригодной для жилья, я помчусь туда – там хоть избавлюсь от москитов и меланхолии. Сейчас сотни этих вышеупомянутых пожирают меня прямо через одежду. Однако Вы найдете, что я выгляжу лучше, чем раньше, хотя ко времени нашей встречи я высохну, как египетская мумия, потому что жара здесь ужасающая. Правда, по вечерам я вышагиваю одну милю и не устаю, а весь день сижу в доме. Каждый день выпиваю кварту козьего молока и наслаждаюсь сном на английский манер, пытаясь спастись от москитов».