— Она почти смогла. Но теперь она будет под пристальным вниманием.
Лиззи отвернулась, под ее глазами залегли тени. Я знала, что мне нечего сказать, поэтому попыталась подумать о чем-то, что могла бы сделать.
— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе и клинике?
Она долго смотрела на меня, в глазах ее тлели угольки, словно пламя устало и остыло от ее усилий на поле битвы.
— Можешь достать припасов?
Вопрос удивил меня, хотя с чего бы. Почему меня должно удивлять то, что у клиники для Паранормальных имелись нужды, которые Сдерживающие не удовлетворяли? Не думаю, что существовала какая-либо общественная поддержка такого рода расходов.
— Что тебе нужно?
— Соль, — ответила она без колебаний. — Морская соль, если можешь ее достать. Это антисептик для большинства Пара. Я могу рассчитывать только на столовую соль от Сдерживающих, и то ее не так уж и много.
Я кивнула.
— Что еще?
— Гвоздика, тимьян, лаванда. Что угодно или все вместе.
— Они тоже лекарственные?
Она улыбнулась.
— Да, и тимьян хорош для черепахового супа. Черепахи довольно часто появляются в нашем рационе. А можешь достать немного сосачек? Леденцы или как вы их там называете? Что-то вроде того? Мозес доставал их для меня, но…
Мозес был первым Пара, которого я встретила на Острове Дьявола. Хоть он и был невысокого роста, но у него был широкий взгляд на жизнь, и он однозначно спас мою задницу. У него была своя мастерская, часть здания, где хранилось огромное количество списанной электроники. Но это было до того, как он взорвал его, таким образом не дав ни Сдерживающим, ни их военным подрядчикам добраться до его оборудования. Немногие знали, что он выжил в огне; думаю, он наслаждался своей уловкой.
— Ага. С твердыми конфетами попроще, чем с шоколадом. Они так легко не тают.
Лиззи кивнула.
— Было бы здорово. Духи любят их.
Это заявление было настолько откровенным и простым, что заставило меня удивиться.
— Что?
— Они обладают успокаивающим эффектом. Может быть, это сахар, может, в них есть что-то такое, на чем можно сосредоточиться, что-то приятное. Какими бы ни были причины, они работают. Я была бы рад получить побольше.
Я кивнула.
— Добавлю их к моему следующему заказу.
Она подняла брови.
— Вот так просто? Ты сделаешь это, потому что я попросила?
— Я сделаю это, потому что могу и потому что это наименьшее, что могу сделать. И я сделаю это, потому что когда-нибудь могу оказаться в клинике, и важно, что тебе не все равно. Важно, чтобы ты помогала людям в те моменты, когда им очень легко навредить.
Она оценивающе посмотрела на меня.
— У тебя уникальная позиция, Клэр. У тебя есть друзья со способностями, которые готовы учить тебя, чтобы ты оставалась на правильном пути. Чтобы ты не стала Духом. Большинство из них не так удачливы. Большинство не знают ничего лучшего, а другие просто хотят использовать способности, чтобы чувствовать себя хорошо.
Я кивнула.
— Я работаю над балансом.
— Хорошо, — произнесла она. — Потому что ты мне нравишься. У тебя есть убеждения и, похоже, некоторые соображения на этот счет. Но сделай мне одолжение?
— Конечно. Какое?
— Оставайся такой. Оставайся уравновешенной и постарайся сюда не попасть.
Я сделаю все, что в моих силах.
* * *
Когда Лиззи ушла, а Гуннар и Лиам все еще оказывали помощь, я нашла место в сторонке и наблюдала, как Сдерживающие и их подрядчики работали, чтобы привести тюрьму в порядок.
Шрапнель[7] была помечена, сфотографирована и упакована в мешки. Поврежденные ворота были измерены и оценены, а подрядчики начали работу по распиливанию пробитых шпинделей и рельсов, сваривая временную замену. Правительство умело быстро шевелиться, когда захочет.
В полутора метрах от заграждения, установленного Сдерживающими забора с цепью, стояли взволнованные Паранормальные, которые следили за уборкой. Я не сомневалась, что найдутся некоторые агенты Сдерживающих, которые сочувствуют, по крайней мере, немного, Ревейонам и которые считают, что мир будет лучше без Паранормальных. Я надеялась, что Пара не пострадают за их убеждения.
— Когда дамба ломается, она ломается.
Я оглянулась и обнаружила Гуннара рядом со мной. Его волосы лежали бороздами там, где он провел по ним пальцами, а на его одежде и лице появились полоски песка и грязи. Он выглядел физически уставшим и все еще сильно взволнованным.
Он предложил мне бутылку воды. Я поблагодарила его кивком, открыла крышку и сделала большой глоток.
— Ты в порядке? — спросила я.
— Держусь, — ответил он, но это прозвучало так, будто ему это плохо удается. — Ревейоны сделали официальное заявление. Сказали, что они хотят очистить Зону, но подразумевают очищение как во времена инквизиции. Для них все Пара одинаковы и все они должны быть стерты с лица земли. Они пообещали продолжать уничтожать любые остатки магии в Новом Орлеане и «систем, которые их поддерживают».
— Сдерживающих, — догадалась я, и он кивнул. — Кто сделал заявление?
— Иезекииль.
— Значит, у него не было взрывчатки. Что ж, это меня не удивляет.
— Меня тоже. — Глаза Гуннара потемнели. — У них своя миссия, а у меня, видит Бог, моя.
Его взгляд проследовал за агентами, которые вынесли кого-то на носилках, накрытых темной тканью.
— Каждое слово было неспроста. Они намерены вести войну против жизни, которую мы здесь построили.
— Иезекииль звал за собой Лиама, — сказал я, вспоминая отвратительную ситуацию, произошедшую на улице. — Он знал о его сестре и думает, что он их поддерживает.
Гуннар с симпатией посмотрел на меня и произнес:
— Это не значит, что он является целью.
Возможно и не значит, — подумала я, — но все может быть.
— Добавь еще больше тоски в свой взгляд, и я подумаю, что ты собака бассет-хаунд[8].
— Это не тоска. Это… — Я вздохнула. — Хорошо. Это тоска. Но от признания этого лучше чувствовать я себя не стала.
— Извини, — проговорил он и провел рукой по волосам, углубляя борозды. — Это была неудачная попытка улучшить настроение.
— Я не уверена, что это возможно, — сказала я, взглянув на стройную женщину с миндалевидными глазами, которая смотрела на нас с другой стороны забора.
Ее бледные волосы ниспадали волнами вокруг ее узкого и столь же бледного лица, которое было отмечено линией малинового цвета, окрашивающей ее кожу от носа до подбородка и пальцы, которыми она плотно обхватила прутья ограды.
Она была из Благих[9] Паранормальных, членом Двора и женщиной, которую я видела на Острове Дьявола раньше. Согласно человеческой мифологии, фэйри Благого Двора, как и многие другие Паранормальные, были в основном «хорошими».
Человеческая мифология ошибалась.
Она встретила мой взгляд с непреодолимой ненавистью. У нее была выправка королевы, но вместо того, чтобы сидеть на троне, она томилась в раздираемом войной районе за оградой со своими врагами.
И все же, в десяти метрах отсюда другой Пара передал то, что было похоже на кусок хлеба, через прутья решетки изможденному офицеру Сдерживающих, который откусив кусочек, поблагодарил его кивком.
Благая, увидев это, брезгливо вскинула голову.
Два мира, заточенные вместе в тюрьме. Вероятно, это не тот результат, который предсказывал Двор, и, конечно, не тот, которого они хотели.
Гуннар поймал направление моего взгляда, посмотрел за уходом Благой, ее длинное платье струилось вдоль тела, когда она, двигаясь, исчезала в толпе.
— Как ты думаешь, Ревейоны будут озабочены разницей между Консульством и Двором?
— Я не знаю, с чего вдруг? — спросил Гуннар. — Основываясь на том, что они нам до сих пор демонстрировали, для них все делится на черное и белое. И Консульство, и Двор обладают магией, что делает их врагами.
7
Шрапнель — вид артиллерийского снаряда, предназначенный для поражения живой силы противника.
9
Существуют: Благой Двор (Seelie Court), Неблагой Двор (Unseelie Court), Теневой Двор (Shadow Court).