Как было указано выше, текст В поэмы о Петре Пахаре был написан Ленглендом около 1377 года, последнего года царствования Эдуарда III.
Это было очень тревожное время и в политическом, и в социальном отношении. Отошли в далекое прошлое блестящие победы, одержанные английским оружием во Франции и покрывшие лаврами короля Эдуарда III и его старшего сына Эдуарда, Черного принца. Английские войска терпели одну неудачу за другой. Война все продолжалась, истощая средства и терпение народа все новыми и новыми налогами, которым не предвиделось конца. Старый король превратился в безвольную игрушку в руках его второго сына Джона Гентского (John of Gaunt), герцога Ланкастерского, ставшего фактический главою государства и беззастенчиво пользовавшегося своей властью. Черный принц, народный кумир и надежда всех тех, кто видел в нем будущего короля, умирал от неизлечимой болезни.
Герцог Ланкастерский стоял во главе небольшой, но тесно сплоченной и хорошо организованной клики, главную роль в которой играли самые деятельные члены Королевского совета — лорд Латимер (Latimer), пользовавшийся полным доверием герцога и короля, лорд Невилл, зять и наследник Латимера, и Ричард Лайонс (Lyons), один из богатейших лондонских купцов, финансировавших клику и за это получивший в свое полное распоряжение источники самого широкого обогащения за счет государственного казначейства и карманов населения страны.
Лайонс получил от лорда Латимера и других, с ним заодно действовавших членов Тайного совета, право вывозить свою шерсть на континент, минуя Кале, через который обязательно должна была проходить английская шерсть, так как здесь она облагалась пошлиной английскими чиновниками. Он доставал разрешение таким же путем уклоняться от уплаты законных сборов и для других купцов, за что получал с них большие суммы денег. Мало того, он стал откупщиком самих пошлин в Кале и повысил их норму, установленную парламентом, удерживая излишек в свою пользу, и, призванный парламентом к ответу, он заявил, что делал это «по повелению короля и его совета», что вполне соответствовало действительности. Вместе с лордом Невиллом он скупал за бесценок долговые обязательства короля у потерявших всякую надежду кредиторов и потом полностью получал всю сумму долга из государственного казначейства. Вместе с лордом Латимером он, как в этом обвиняли его в Добром парламенте, «скупал все товары, которые шли в Англию, и устанавливал на них цены по собственному усмотрению, создавая этим в стране такой недостаток в предметах, которые можно было купить, что простой род людей мог жить лишь в скудости».
Кроме самих главарей, в том же направлении орудовали и более мелкие дельцы, покупавшие у них разные концессии и привилегии и всецело от них зависевшие. Один назначался мэром в Кале, другой — контролером пошлин в Ярмуте, третий получал монополию продажи вина в столице и, устранив таким путем всякую конкуренцию, поднял цены на вина выше уровня, установленного городскими властями. Вся эта явно преступная организация, расхищавшая государственное и общественное достояние, имела своим духовным вдохновителем герцога Ланкастерского, действовавшего при явном попустительстве впавшего в маразм престарелого короля и извлекавшего огромные барыши из этого так искусно и широко организованного коммерческого предприятия.
Король утратил в глазах народа всякое уважение, чему способствовала еще его связь с некоей Алисой Перрерс, которую он наградил богатыми земельными и денежными пожалованиями, не остановившись даже перед пожалованьем ей драгоценностей своей покойной жены. Это очень шокировало английское общество, уже и без того возмущенное наглым поведением хищной фаворитки, бесцеремонно являвшейся в суды во время заседания, чтобы поддерживать здесь своих друзей, попавших на скамью подсудимых, и оказать устрашающее давление на судей, как это делали в те времена многие представители крупной знати.
Общественное негодование, вызванное бесчинствами Джона Ланкастерского и его шайки, долго сдерживаемое, наконец прорвалось. 29 апреля 1376 года начались в Лондоне заседания парламента, который принужден был созвать Тайный совет короля, очутившись перед совершенно пустыми сундуками государственного казначейства. На просьбу канцлера разрешить налог Палата общин решила отвечать отказом, пока не будет призван ею к ответу Тайный совет короля. Удалившись на совещание в здание капитула Вестминстерского аббатства (the Chapter House) и получив разрешение пригласить на совещание некоторых из членов Палаты лордов, общины решили выступить против членов Тайного совета с обвинением в совершенных ими государственных преступлениях. Выбрав своим спикером Петра де ла Мар, одного из двух рыцарей, представлявших графство Герифорд (Hereford), они явились во главе с ним в парламент и приступили к выполнению задуманного и обсужденного на совещании плана атаки.