После разговора с Поплавским Артемьев сказал секретарше, чтобы в ближайшие сорок минут его не беспокоили. Он подошел к окну и с высоты семьдесят седьмого этажа посмотрел вниз, на город, который с каждым годом становился все более безликим. На него снизошло привычное чувство хозяина жизни. Все сегодняшние гости, от премьера до экологического вымогателя, пришли просить его что-то им дать. И принципиально, что в сущности они все просили одно и то же. Вот что важно.
Обычные просители приходили к Артемьеву каждую среду, с одиннадцати до трех часов дня. Не всегда у него просили денег. Просили помочь с продвижением научного проекта, передать жалобу президенту, уболтать мэра подписать выгодный социальный проект, пересмотреть отношение правительства к чему-либо. И многое другое. И в его власти было отказать или дать просящему. Просители верили в его возможности.
В тот далекий августовский день он сделал правильный выбор. Теперь он на вершине мира. За четыре года Артемьев прошел путь от представителя по связям с общественностью до руководителя проектом. Еще три года, и он – руководитель Московского филиала. Еще два – и вся российская сеть ВИДЕНИЙ перешла под его начало. Именно Артемьев предложил не строить свою передающую сеть, а воспользоваться Интернетом для дополнительной интеграции Видений с миром. Интернет был чем-то повседневным, Видения поначалу воспринимались как новая опция в старом удобном приборе, дающая дополнительные возможности. К тому же это избавило корпорацию от ненужных противостояний с компаниями-провайдерами, которые не просто теряли прибыль, при появлении Видений они могли потерять бизнес.
Мало кто об этом задумывался всерьез, но видения дали стагнирующему обществу очень много: больше, чем дополнительный шанс на выживание. Ожидаемый за двенадцать лет технологический скачок не произошел, но благодаря Видениям наука получила новые возможности, открылись интересные направления для исследований. Опыты с оружием, как усовершенствованным стрелковым, так и экспериментальным электромагнитным, были очень полезны, но военная область применения видений не шла ни в какое сравнение с мирной, где гармонично вплелась в традиционные области научных изысканий. Борьба с психическими заболеваниями посредством технологий корпорации дала фантастические результаты.
Глава IV
Сверкая хромом на утреннем солнце, серебристый «Бентли» подъехал к деловому центру и остановился прямо напротив входа. Наглухо тонированные стекла скрывали от посторонних глаз пассажиров, и это раздражало пенсионера Петровича больше всего на свете. Петрович работал в тихом переулке, в самом центре Москвы, в небольшом павильончике, который специально поставили напротив делового центра. Он продавал дорогой табак. Последнее время среди бизнес-элиты стало модным курить трубку. Эта мода раздражала Петровича меньше, чем наглухо тонированные стекла, но тоже ощутимо портила жизнь. Чего выпендриваться с трубкой в зубах? Или сигарой. Хочешь покурить – покури сигареты. Разницы ведь никакой, везде есть никотин. Только стоит в несколько раз дороже. Иной пакет табака тянул на месячную зарплату пенсионера.
Передние двери «Бентли» открылись, из авто вышли два здоровенных охранника и, как в кино, осмотрелись вокруг. Этих ребят, даже если они старались замаскироваться, одеваясь стильно и дорого, Петрович научился определять безошибочно. Охранники сочли ситуацию безопасной и открыли заднюю правую дверь, откуда появился щупленький блондин лет тридцати. На нем был светло-серый пиджак и синие потертые джинсы. В левой руке он держал серебристый чемоданчик, пристегнутый к запястью блестящими наручниками.
Нападавших было шестеро. Автоматные очереди ударили сразу с двух сторон, спереди и сзади. Стекла «Бентли», к удивлению Петровича, оказались небронированными и быстро рассыпались по асфальту осколками. Жесть гудела, превращаясь в решето. Охранники выхватили спрятанные под пиджаками «Узи» и открыли ответный огонь. При первых выстрелах Петрович растерялся, но, когда понял что происходит, с криком «Ух ё!» рухнул на пол. И надо сказать, вовремя, шальные пули, залетев в ларек, разбили стекла, превратили в труху часть товара.